Между тем в зале продолжается обсуждение некоего Соколова, но обрывки чужих фраз благополучно пролетают мимо моих ушей.
– Получается, место в общаге занимает, а на учебу не ходит?
– Во, наглые перваки пошли! Небось еще и на бюджетное место поступил?
– А то! Он же из глухой деревни, по направлению к нам.
– Слушайте, а парня вообще спросили? Может, у него душа к медицине лежит, а его в филологи засунули!
– Тишина! – Председатель стучит авторучкой по столу. – Давайте ближе к делу! Кто возьмется образумить нерадивого первокурсника и уберечь его от неминуемого отчисления?
– Ну так пусть с ним филологи и разбираются.
– Согласен! Голосуем? Кто «за»?
– Чего молчишь, Анька? – глухо усмехается Артур, совершенно не вникая в дебаты по поводу Соколова. – Сомневаешься? Не любишь меня, да?
Еще бы я знала ответ! Да и как я должна понять, что это и есть любовь, если сравнивать мне не с чем? Да, нам вместе весело и комфортно, за спиной притаились годы крепкой дружбы и даже почти два года далеко не дружеских отношений. Сказать, что я не люблю Царева – соврать! Но та ли это любовь? Почему в животе не порхают «бабочки», а сердце не изнывает без него от тоски по ночам? Не совершу ли я ошибку, уступив напору Артура?
– Эй, там! Последний ряд! Вы «за» или «против»?
Командный голос рыжего так вовремя дарует мне мимолетную передышку. Вспоминаю указания Лары и уверенно заявляю:
– В этом вопросе я поддерживаю большинство.
– Значит, единогласно! – громыхает главарь студкома и неожиданно спрашивает: – Анна Румянцева здесь?
– Это я. – Поднимаюсь с места, краем глаза замечая разочарованный взгляд Царева: он так и не дождался моего ответа.
– Берешь на себя студента Соколова! – чеканит председатель.
– В каком смысле?
– В прямом! Найдешь пропажу, профилактическую беседу проведешь, а не исправится – у нас очередь из желающих занять его место. Все ясно?
– Нет, – непонимающе мотаю головой, игнорируя волну смешков, резво пробежавшую по рядам. – Почему я?
– Ты с филфака, – смеется рыжий. – Этого достаточно. Вот тут его адрес, телефон. Держи. – Он протягивает мне картонную папку с личным делом Соколова. – Как найдешь тунеядца – отчитаешься!
Продолжая пребывать в прострации, на автомате подхожу за папкой и, сжав ее в руках, возвращаюсь к Артуру.
– Вечно ты влипаешь куда-то, Ань! – негодует Царев и выхватывает дело Соколова. – Сдались тебе эти студкомы! Сейчас вместо того, чтобы побыть вдвоем, будем искать какого-то придурка деревенского!
– Я и сама справлюсь, – бурчу в ответ.
– По ходу, уже справилась, – фыркает Артур и, потирая лоб, протягивает раскрытую папку с прикрепленной к краю листа фотографией парня. – Никого не узнаешь? Это же тот болезный из леса.
Глава 4. Обнуление
Нет ничего бесконечного в этой жизни. Вот и моя