Они прошли мост, Жуков остановился на перекрестке двух дорог, одна уходила к морю через русло реки, другая по улице Виноградной тянулась между домами.
– Может, все-таки на камень?
На летней кухне им, конечно, будет хорошо, но в море лучше. Так хотелось повторить ощущения, испытанные во сне.
– Давай завтра! – кокетливо сказала Лия.
Игнат не стал настаивать – успеют они еще на камне побывать. А сегодня и на летней кухне будет неплохо.
А идти всего ничего, дом совсем рядом, первый от моста. Калитка на засове, открыть не проблема. Игнат просунул руку в специальный вырез, прикрытый куском резины, тихонько вывел из пазов задвижку. Собаки во дворе нет, как и у всех на улице. Это курортная зона, здесь все ради отдыхающих. Свет в окнах дома не горит, это хорошо. И на движение у калитки никто не выходит. Это еще лучше.
Игнат не знал, насколько сильно Лия хотела оказаться в его сне. Но она хотела. И даже торопилась. Игнат держал курс на летнюю кухню, а она потянула его к двери, которая открывала вход к нему в комнату. Игнат поддался, свернул с пути – за угол дома. Только тогда и остановился. И кивком указал на летнюю кухню, но Лия качнула головой. До кухни далеко, метров десять, а дверь совсем рядом.
Игнат кивнул, шагнул к двери, но его внимание привлек вход в подвал. Он не увидел навесного замка на двери. Странно. Дядя Валя всегда закрывал свой погребок. Что, если пьяница-зятек проник в его святая святых? Взломал дверь, вынес бочонок-другой вина. А если он еще там?
– Погоди-ка!
Игнат подошел к двери с шиферным козырьком над ней. Замок лежал на поперечине этого козырька.
Ярко светила луна, и при ее свете Игнат увидел темные пятна у самой двери. И не только пятна, а еще и капли – крупные, поменьше, совсем мелкие. Может, красное вино?.. Или кровь?
Он присел, присмотрелся, затем, достав спички, зажег одну. А ведь похоже на кровь. Самая большая лужица уже впиталась в бетон, осталась только тонкая подсохшая пленка. И впиталась кровь, и свернулась.
– Что там такое? – прижимаясь к Игнату, тихонько спросила Лия.
– Такое!
Он открыл дверь в подвал, снова чиркнул спичкой, которая высветила выключатель с тонким, как птичий клюв, тумблером. Игнат включил свет и увидел дядю Валю, вернее, его труп. Он лежал на ступеньках бетонной лестницы. В области живота несколько ножевых ран, белая майка в крови. И под плечами лужа. Кровь уже свернулась, причем давно, не меньше часа назад. И тело, похоже, уже начало коченеть. Потрогать надо, измерить температуру. Но это все потом. Глаза у дяди Вали приоткрыты, видно, что его душа уже покинула бренное тело. Поздно уже прощупывать пульс.
– Ой, мамочки! – тихонько вскрикнула Лия.
– Давай домой! В милицию звони!
– Может, не надо?
– Что не надо?
– Ну, еще свалят на тебя!
– Кто свалит? Час назад я в «обезьяннике» был! Давай!
Тетя Витя не выходила на шум, свет в доме не зажигался. Дурное предчувствие охватило