Данис отрывает взгляд от кошки, за которой тоже наблюдал. Теперь смотрит на меня. На его губах намечается ухмылка. Не явная, но заметить можно.
– Не думаю, что он бы стал звонить, – проговаривает почти себе под нос.
Я слышу, но не уверена, что верно. Поэтому и переспрашиваю:
– Что?
– Не нужно врать. Красивый дом, – все же дает оценку нашей гостиной.
– Спасибо. Вот тот плед мы с мамой сами вязали. Почти год, – посмеиваюсь, глядя в сторону дивана, на котором лежит плед цвета какао. – Рукодельницы из нас так себе, – морщусь, выхватывая глазами Вишню. Она уже забралась на кресло. – Спасибо тебе, что отвлек.
Кайсаров молчит. Как истукан стоит, и, честно говоря, это начинает раздражать. Почему нельзя улыбнуться или хотя бы «пожалуйста» сказать?
Он со мной будто через силу общается! Тогда зачем помогал? Мог бы мимо пройти. От негодования на лбу появляется складочка, потому что я его морщу. Разгневанная от безразличия Даниса, делаю к нему шаг. Он стоит неподвижно, но мне кажется, будто становится выше. Вытягивается и плечи расправляет. Словно хочет дать отпор.
Ну и пусть. Широко улыбаюсь и, преодолев расстояние, что нас разделяет, касаюсь губами его щеки. Как только это происходит, ладошки увлажняются, а сердце… Мамочки, оно как ненормальное скачет.
В доме прекрасная система вентиляции, но мне вдруг так душно становится, невыносимо. Хочется расстегнуть рубашку. Что я и делаю. Вынимаю первые пару пуговиц из петелек. Но даже это не помогает, чтобы вдохнуть полной грудью. Меня словно придавило бетонной плитой.
Я беспомощно лежу под ней и просто жду своей кончины. Вот такие у меня сейчас эмоции. Тотальная безнадега. Потому что Дан снова не реагирует. Стоит и смотрит на меня как на зверушку. Нет, как на экспонат из цирка уродов.
– Если тебе неприятно, всегда можно озвучить, – фыркаю и спешно отхожу от него подальше. Подхватываю Вишню и крепко прижимаю к груди. Как только она оказывается на моих руках, снова начинает мурчать.
– Это просто лишнее, – выдает ровно. В голосе даже намека на извинения нет.
– Буду знать, – отворачиваюсь.
Показательно закатываю глаза перед этим. Будто меня все это только смешит. На самом же деле прячу от него лицо, на котором отражается все мое разочарование.
– Столовая там, – сглатываю и указываю рукой в сторону прохода. – Идем. Только нужно разуться.
Скидываю обувь и, ускорив шаг, топаю к маме, которая уже там.
Шаг не замедляю. Данис идет за мной. Не отстает. Поэтому нормально, и плевать, что он подумает по поводу моего полубега.
Мы едим под мамину болтовню. Она расспрашивает Даниса про учебу, приют для животных, которому, как оказалось, он помогает на постоянной основе. И не одному. Интересуется, как мы познакомились, тут уже я вставляю пару слов. Потому что Кайсаров, дурень, отделывается одним словом – оригинально.
Оригинально,