Сказки Белой Горы. Часть II. Александр Сергеевич Глухов

что Аргентина, это город на Волге, а Алтай – предгорье Каракумов. Его хрустальная мечта, недельку-другую провести в ОСУС, для поднятия авторитета, но умственная недоразвитость сильно мешает её осуществлению. Как рассказывал его освободившийся подельник Толька Трындин, Кирюшка школу не закончил по причине легкого сумасшествия, которое он получил в двенадцатилетнем возрасте. Пошел он в ларёк за водкой, а в девяностые годы кругом были понатыканы подобные заведения, торгующие «палёнкой», приобрёл суррогат алкогольной продукции и, возвращаясь на пляж, подвергся атаке бдительного сторожевого козла, загнавшего бедолагу в реку и держащего его в прохладной воде часа два. По словам приятеля, там Кирюша и тронулся умом… – «Загремел» я в первый раз по пьяной глупости. Летом 1993 года пошли на танцы в клуб. За полгода освоился в деревне (а в ней всего-то сорок домов), стал своим. Какие танцы по трезвому? Разумеется выпили, да что там выпили – перебрал по полной и одолела меня мысль «подломить» местный магазин. Сказано – сделано. Пошел в одиночку, снял штапик, вынул стекло, да отогнул верх арматуры, кое-как приваренной в виде солнечных лучей. Ушёл с добычей – полные мешки всякой всячины и … попался. Пошли этапы по СИЗО, Смоленск, Курск. В Курске мне улыбнулось счастье – врачи пожалели восемнадцатилетнего сопляка – признали невменяемым. Так попал я в известное Пителино, где пробыл девять месяцев, в том числе сыроватое лето и затяжную осень. Порядки в «дурке» процветали ещё советские – жить можно…

      Сумасшедшие, те, кто потолковее и помоложе, старались работать – всё деньги, какие-никакие. Кормили средне, зато не так убого-скверно, как в тюремных камерах того времени.

      Я занимался упаковкой, на первом этаже производственного здания. Всех корпусов, помнится мне, шесть штук стояло, да ещё какое-то заброшенное строение поблизости от столовой.

      – К чему такие подробности? – нетактично поинтересовался я, хотя обычно это делал Кучак.

      – Скоро поймёте зачем…На втором этаже располагалась курилка – большой холл и швейный цех. В швейке, думаю объяснять не стоит, за машинками сидели женщины молодого возраста и разной степени привлекательности. Из курилки цех просматривался, без малого полностью. И вот, соберёмся мы перекурить, а сами глазами пялим на противоположный пол.

      – Ты же не куришь – Кучак с захолустно-волостной ехидной хитринкой прервал рассказчика.