– Что ты с ними обнялась, как с родными! Неси на кухню! А то уронишь еще по своей любимой привычке… «Заходила» она! Забежала, взяла двести рублей до получки и смоталась! Даже чаю не попила!
– Знаю я твои чаи! Ты их сначала полчаса кипятишь, потом полчаса наливаешь, потом полчаса подливаешь!
– Не нравится – не дружи!
– Да как с тобой не дружить, если ты на дом являешься!
– Являются только черти и призраки! Я прихожу!
– А время, кстати, как раз для призраков. Двенадцатый час, между прочим! А мне завтра на работу!
– У меня, можно подумать, выходной! – пожала плечами Катька, выкладывая на стол содержимое пакетов – нарезанные тоненько колбасы и сыры, пачку масла, хлеб, маринованные огурцы, оливки, двухлитровый пакет сока, две бутылки «Либфраумильха» и, конечно же, полукилограммовый пакет пастилы.
Я проглотила переполнившую рот слюну. В холодильнике моем, который я так и не успела проинспектировать, не было ничего, кроме антикварной банки морской капусты, купленной, кажется, еще бабушкой в эпоху тотального продуктового дефицита начала девяностых. А заглянуть туда я собиралась из чисто научного любопытства – втайне надеясь найти там повесившуюся от полной безысходности мышь.
Скомкав пакеты и отправив их в шкафчик под раковину, Катька покрутила носом и решительно направилась в комнату, где первым делом кинулась к балконной двери и, оглушительно кашляя, распахнула ее настежь.
– Надо ж так надымить! Кстати, отличный лозунг – как раз по теме! Как ты можешь тут находится, я не понимаю? Не комната, а газовая камера какая-то!
– Это что, – с гордостью ответила я. – Когда я, дописав свою вторую книжку, открыла окно, оттуда повалил такой дым, что соседи вызвали пожарных… Кстати, а сигарет ты, случайно, не купила?
Катька, не снизойдя до ответа, помотала головой и покрутила пальцем у виска. Потом с интересом осмотрела комнату.
– Извини за бардак, – торопливо сказала я. – Я не знала, что ты придешь, поэтому, сама понимаешь, не убралась.
– Как будто ты к моему приходу убираешься.
Я запрыгала на месте потирая ладонями плечи.
– Убираюсь. Пепельницу вытряхиваю. Слушай, закрой дверь, а? На улице не май, между прочим!
Не обращая внимания на мои телодвижения, Катька сказала:
– Я смотрю, любовная лодка окончательно разбилась о быт…
Я перестала подпрыгивать и спросила:
– Ты о чем?
– О чем, о чем… Тебе никто не звонил? – на слове «никто» Катька сделала ударение. Даже тупица поняла бы, что на самом деле имелся в виду кто-то – причем кто-то вполне конкретный. Я надменно подняла брови:
– А кто мне должен был звонить?
– Наверное, королева Елизавета Вторая! Не надо прикидываться дурой, ладно? Можно подумать, я и так не поняла, что не звонил.
– Ты что, погадала на меня, прежде чем придти? – хмуро поинтересовалась я.
– Зачем