Взад и вперед ходили женщины в традиционной одежде фрименов. Хара, в прошлом нянька и наперсница Алии, стояла над близнецами, словно это были ее дети. Она посмотрела на Алию и кивнула, узнавая, Джессике.
Джессика подошла и посмотрела на Лето и Ганиму. Ее поразило, какое благоговение вызвали у нее дети. Они кажутся такими беспорочными, такими маленькими и беспомощными, им всего месяц. Она поняла, что мелко дрожит. Джессика забыла все сотрясающие империю новости, которые получила за последние несколько дней.
Словно связанные, дети одновременно повернули к ней личики, открыли широко поставленные маленькие глаза и посмотрели так сознательно, что Джессика удивилась. Так же выглядела в младенчестве Алия…
– За их поведением и взаимодействием постоянно наблюдают, – сказала Алия. – Я лучше всех понимаю, с какими трудностями они могут столкнуться.
Хара уверенно сказала:
– Мы заботимся о них, как хотели бы Чани и Узул.
Наклонившись, Джессика погладила маленькие изящные личики. Младенцы посмотрели на нее, потом переглянулись, и между ними словно промелькнуло что-то невидимое.
Для сестер дети – всего лишь генетический продукт, точки в долгой линии кровного родства. Дети у Бене Гессерит испытывали эмоциональную привязанность только к матери, часто даже не зная о своем происхождении. Самой Джессике, когда она воспитывалась в школе сестер на Валлахе IX, не говорили, что она дочь барона Харконнена и Гайус Элен Мохиам. И хотя в эмоциональном отношении ее воспитание у Бене Гессерит было чрезвычайно бедным, сердце ее устремилось к внукам, особенно когда она думала, какая тревожная и бурная жизнь их несомненно ждет.
Джессика снова вспомнила бедную Чани. Одна жизнь в обмен на две… Она научилась уважать женщину из фрименов за мудрость и бесконечную преданность Паулю. Как он мог не предвидеть такой страшный удар – потерю возлюбленной? Или знал, но ничего не мог сделать? Такой паралич перед лицом судьбы может любого свести с ума…
– Хочешь подержать их? – спросила Хара.
Давно она не держала младенца.
– Потом. Я только… только хочу посмотреть на них. Пауль гордился бы ими.
Алия продолжала думать о церемониях и зрелищах.
– У нас очень много дел, мама. Теперь, после ухода Муад'Диба, мы должны вернуть людям надежду. Вдобавок к двум похоронам устроим крещение. И каждое из этих зрелищ должно напомнить людям, как они нас любят.
– Это дети, а не орудия управления государством, – сказала Джессика, но сама понимала, что это не так. Бене Гессерит научили ее, что в каждом человеке заложен потенциал, чтобы использовать его, – как орудие или как оружие.
– Ну, мама, раньше ты была прагматичнее.
Джессика погладила лицо маленького Лето