Старший охранник был человеком психически устойчивым, но заполночное время, время татей и тюремных утеклецов, вдобавок внезапно поднявшийся ветер снаружи, своим завыванием заглушающий все звуки, и откровенный сюрреализм происходящего давили на нервную систему с мощью катка.
Потом появилась вода, сначала ручьями, затем стремительной полноводной рекой, с коричневой мусорной пеной на поверхности, мутно-зелёная вода. Она поднималась с неимоверной быстротой, и хотя субъект уцепился за ручку двери, это его не спасло. Быстрым течением масса воды ударила гротескного Пьеро, смыла краску вместе с грустью, смяла, как картон, и в ту же секунду унесла с вырванной дверной ручкой.
Вот этого Клим терпеть не собирался, каждый манекен будет убытки причинять?! Но, приблизившись к дверям, замер, понял, лучше наружу не выходить.
Мимо проплывал открытый гроб, внутри лежал в чёрном костюме мужчина, вызывающе белели в ночи рубашка, перчатки и выглядывающий из нагрудного кармана пиджака носовой платок.
«Недавно схоронили», – отстранённо подумал Клим.
Покойник вдруг резко сел и завыл, угрожающе потрясая кулаками в белых перчатках в сторону офисных дверей.
Отстранённость мигом прошла, по спине ударил озноб, волосы от цепенящего страха на темени проволокой встали, как шерсть у волка при виде ружья.
Потом появился большой крест, видимо, очень старый, так как дерево потемнело и крест чёрным глянцем давал зловещий лунный отблеск.
По нему бегала здоровенная крыса: проплывая мимо остолбеневшего в дверном окне охранника, она встала на задние лапы и злобно пронзила Клима своими красными бусинками, оскалившись и поигрывая змеистым хвостом.
Дальше больше. Неведомо откуда вдруг появились ночные нетопыри, летая, они зловеще скрежетали, сначала один крылан, потом сразу несколько, стали врезаться в стеклянный проём двери и, отброшенные, падали в поток. Слышалось хриплое карканье воронья, как будто целая стая соревновалась с воем ветра.
Всё это было явственно видно благодаря мерцанию полного мертвенно-бледного диска луны.
Казалось, где-то рядом затопило кладбище, но не было в радиусе десятка километров погоста, тем не менее вся кладбищенская атрибутика – кресты, венки, домовины, различный мусор, увлекаемые мутным потоком, неслись мимо дверей офиса. Они сталкивались, наползали друг на друга, полусгнившие гробы с лоскутами обивочной материи трескались от ударов и разваливались. Выпадающие мертвецы уносились по течению, какие-то, зацепившись за опустившиеся ветки деревьев, качались из стороны в сторону, как поплавки, шевелились, словно живые. Овальные и круглые венки с блестящими чёрными лентами, серебряные надписи на которых особенно потусторонне блестели в лунном свете, напоминали шляпы с гигантских голов фантастических существ, с извивающимися в разные