– Не стоит… рад стараться…
Выхожу на улицу, где уже начинает накрапывать не то дождь, не то снег, не то все сразу, думаю, как бы поскорее добраться до дома, нырнуть в кресло под плед, или сразу под одеяло, чего мелочиться-то. Кто-то останавливает меня, осторожно трогает за рукав, даром, что у меня нет никаких рукавов…
– Позвольте… позвольте вас пригласить…
– Что-то посчитать?
– Да нет… просто… на чашку чая…
Еще не знаю, что он задумал, холодею, когда чувствую, как он перебирает мои цифры, ищет шестерку, не то, две шестерки, не то, три шестер…
Дом с окнами
…наконец, мы увидели дом, если это можно было назвать домом – проще сказать, что он был без окон без дверей, – но это будет неправдой, окна у него как раз были, и великое множество, он весь как будто состоял из окон, причудливо парящих в пустоте. А вот дверей действительно не было – но это не помешало нам войти, потому что у дома не было стен. Подняться по лестницам тоже было не трудно – их оказалось больше чем достаточно, они буквально росли друг из друга – а вот что делать дальше, мы не знали, ведь в доме не было этажей. Мы уже хотели было ретироваться из дома, было и так понятно, что он не очень-то нам рад – но дом оказался не таким уж негостеприимным, как показалось поначалу, – мы обнаружили на его окнах широченные подоконники, где уже были заботливо постелены матрацы и лежали подушки и теплые пледы.
Мы переночевали на подоконниках дома, глядя на дождливый октябрь за окнами, а на рассвете поблагодарили наше странное жилище и продолжили путь. Хотелось остаться в доме еще на пару дней, но мы понимали, что дом не захочет видеть нас так долго – ведь он все-таки был вольным домом. Правда, мы пару раз видели его из-за деревьев на холмах – кажется, он еще сам не знал, хочет ли он быть с нами, а мы не торопили его – что-то подсказывало нам, что нельзя брать дом силой, надо выжидать, может, он сам сделает для нас гостевые комнаты, чтобы мы приезжали летом на пару месяцев…
Кто-то из нас…
Не выдерживаю, оглядываю процессию, бредущую по полуночному городку:
– А ну-ка признавайтесь… кто из вас?
Процессия замирает, останавливается, шедшие оглядывают друг друга и самих себя, словно каждый из нас первый раз в жизни по-настоящему смотрит на себя самого, пытается понять, кто он и что он. Наконец, неприметный человечек поднимает руку, мы выжидающе смотрим на него, ну-ну, что скажешь…
– Я… я признаюсь…
Оглядываем его как следует, только сейчас видим глубокую черную вмятину на его груди, ну-ну…
– Вы мертвый? – спрашиваю я.
– Я… меня сбила машина…
– Когда это было?
– Года два назад… может, больше, я уже не помню.
– Ну, ничего себе, два года, он не помнит, сколько его уже в живых нет? – фыркает дамочка, такая же неприметная, до пят закутанная