Потом он вернулся, мы поговорили, подружились заново. Но все равно с тех пор он практически жил со мной наездами. Эта свобода пришлась ему по вкусу, просто он сделал для себя какие-то выводы, что нужна крыша над головой, нужно учиться зарабатывать. И, наверное, в тот момент у меня… Не знаю, насколько от меня это зависело, потому что он стал искать и нашел свои способы зарабатывать, которые никак не вписывались в мои рамки дозволенности. Начался такой период, когда я не знала, чем он живет. Я помогала, как могла – с поступлениями, арендами, материально. Но он старался с тех пор жить своей жизнью. И ему всегда было очень важно, чтобы те интересы, которые у него есть, те мечты воплощались, даже если это идет кому-то наперекор.
Однажды он у меня спросил: «Мам, почему ты хочешь, чтобы я пошел и получил это высшее образование? Потом-то что?». Я говорила: «Ну как, потом работа». Он отвечал: «Хорошо, ты представляешь, что я прихожу в офис, у меня костюм, сижу там 8 часов, получаю какие-то деньги. Эти деньги трачу на то, чтобы купить еще один костюм и галстук, кусок хлеба, прокормить семью, взять у банка деньги в долг на машину, и так далее. Ты представляешь меня в этом?» Я тогда честно, положа руку на сердце, сказала «нет». Он был прав. Я не могла себе представить, чтобы он мог делать одно и то же каждый день. Монотонная работа, рутина точно не для него. Как-то постепенно, не сразу, потихоньку я шла по этому пути, когда поняла, что нужно его просто принять таким, какой он есть. Любым. Хорошим и плохим, совсем отвратительным и самым замечательным. Это путь.
Я помню, была жуткая сцена. Однажды он мне позвонил и сказал: «Мама, не волнуйся, но я в КПЗ сижу. Нам дали право телефонного звонка, меня арестовали, потому что нашли при мне определенное количество травы для собственного употребления. Я курю, пожалуйста, не расстраивайся, я хочу, чтобы ты знала». Поскольку это были лихие годы, я понимала, что где бы он ни сидел, любой вопрос можно решить. Выяснила, где он, поняла, что у меня времени – до утра, пока это все не оформится. Я просто подняла все связи, какие можно, и люди нашли других людей, которые решают эти вопросы. Мне назвали сумму, которой у меня на тот момент не было. Мне нужно было ее собрать за несколько ночных часов, когда уже ничего не работает. Занять я тоже ни у кого не могла.
Это был не единственный раз. Но раньше нужны были меньшие суммы, а тут прямо серьезная. Я никогда не забуду, как я наскребала все, что было в банке у меня на счете. Позвала подругу, она мне помогала. Мне знакомые дали, кто сколько смог, на слово поверили. Потом я с себя сняла все, что можно, из драгоценностей, но эту сумму смогла привезти.
Вот эта вот сцена, когда ты ночью бегаешь по всем банкоматам, где только можно, и снимаешь деньги, навсегда осталась у меня в памяти. Были же еще ограничения, я помню. Тогда же была и такая ситуация – откуда-то деньги вывалились, и я ползаю по полу, пересчитываю купюры, руки