– Красиво выходит? – спросил Фира. – А, Максим Сергеевич?
– Ну, не Гауди, конечно, – сказал Максим Сергеевич задумчиво. – Но почему бы нет?
Мы занимались нашим делом сосредоточенно, и вскоре перестали его замечать, а потом он вдруг сказал:
– Эй, орлы, а вы осознаете, что живете в полностью искусственном мире?
– Что вы имеете в виду? – спросил Андрюша.
– В университете я изучал историю заката Земли, двадцатый и двадцать первые века. Специализировался на двадцатом. Очень интересное время. Тревожное. И вот вы живете в ностальгическом спектакле для ученых и любителей. Как в зоосаде. Но ведь это все не ваше, а ваше – что? Где ваши золотые наряды и каннибальские оргии?
– Я рад отсутствию каннибальских оргий, – сказал я.
– Да, Жданов, я рад тому, что ты рад. А твой язык? Такой клишированный, такой книжный, как будто взяли старые газеты и вытряхнули из них лозунги.
– А что вы хотите сказать? – спросила Фира.
– Сам не знаю, – сказал Максим Сергеевич. – Просто когда-то ваши предки строили дворцы из костей, а теперь вы ходите строем и распеваете гимн.
– Так это ведь плохо, – сказал я. – Дворцы из костей.
– Справедливости ради, – сказала Фира, – еще более дальние наши предки тоже ходили строем и распевали гимн.
– Это тоже правда, – сказал Максим Сергеевич. – Но все-таки странно, до чего мы все пластичны. Валя, сбегай принеси мне панамку, а то голову напечет. И сама надень.
Фира вдруг спросила:
– А вам не противно с нами?
– Нет, – сказал Максим Сергеевич. – Хотя дети мне в целом не нравятся.
– Но вы знаете, что я имею в виду.
Максим Сергеевич вздохнул, посмотрел куда-то вдаль, почесал нос. Прибежала Валя с панамкой, и Максим Сергеевич долго вертел ее в руках.
– Да нет, – сказал он. – Не могу такого сказать. Я ожидал худшего, когда сюда летел. Но сначала, сначала такое чувство было. А теперь прошло.
Мы смотрели на него и ждали, что он еще скажет, но Максим Сергеевич почему-то ничего не сказал. Он закрыл ладонью глаза от солнца, и сильная волна укрыла его ноги до щиколоток. Мы смотрели на него, как будто он мог знать какой-то ответ, но он не понимал даже вопроса.
А потом я увидел, что Андрюша разрушил наш замок, который мы строили все вместе. Валя столкнула его в воду, я сказал:
– Нет, подожди, он случайно!
– Он специально так сделал, пока мы не видели, пнул его ногой! – сказала Фира. – Потому что он – урод!
Андрюша сказал:
– Я нечаянно.
Я сказал:
– Он нечаянно.
Максим Сергеевич сказал:
– Только не утопи его, Валя.
Я попытался спасти Андрюшу, но и сам очутился в воде. Вернулись Володя и Боря, они грызли желтые початки, еще два лежали в целлофановом пакете.
– Дамы, – сказал Володя. – Это вам.
А я осознал, что если лежать так спокойно под волной, то, когда она накатывает, вода затекает в нос. Так можно утонуть.
Потом все пошли купаться, а я не пошел, мне надо