– Видел бы ты, как она нам казенное транспортное средство отделала. Очень основательно, – на честном глазу выдал помятый и фото в магфоне дежурному под нос сунул. И когда только отснять успел?
Пока я изумлялась своей смертоносности, мне гостеприимно распахнули решетчатую дверцу в “отстойник” – спецпомещение для подозрительных магэлементов, изловленных служителями надзора на улицах славного Нодлута.
– Э-э, Холин, так… раз гарпия, то ее надо того!
– Чего “того”? – снова синхронизировались мы с пандой. Хотя, я сама наверняка, та еще панда. Тушь-то растеклась. И смотримся огранично, и говорим уже хором.
– Так… в магизолятор для особо опасных.
– Слушайте, это все какая-то дичь. Давайте вы меня отпустите и я тихонько домой пойду. До рассвета пару часов, а мне на пра… Надо мне.
– Действительно, Пышко, не перегибай, – заявил Холин, колданул, меня втащило внутрь “отстойника”, а решетка зловеще щелкнула, закрываясь, после чего мой пленитель развернулся и потащился к двери в глубине помещения, сцеживая зевоту в рукав.
– Ты куда?
– Я умер.
– А если…
– Особенно, если!
Дверь закрылась, и воцарившаяся тишина погребла под собой мои надежды на благополучный исход. Я огляделась, нашла в углу умывальник и, стараясь не смотреть на жуткую харю в зеркале над ним, избавилась от остатков косметики. Хорошо хоть сумку не отобрали. Но папе звонить, значит окончательно похоронить остатки доверия в мою адекватность. Я поерзала на жесткой скамье, вздохнула. Дежурный Подхолмс сжалился и выделил мне одеяло и половину бутерброда. Зажевала тоску, положила сумку под голову, умоталась в колючее и провалилась в тягучий муторный сон. В голове затихающим колокольным набатом звенела странно-знакомая фамилия арестовавшего меня магнадзоровца.
Глава 4
– С мертвым не надо сражаться, надо обезвреживать и ставить на пользу обществу! Распыленный зомби – это впустую потраченный некроматериал и невычищенная улица!
Завкафедрой нежитиеведения и бессменный преподаватель одноименной дисциплины расхаживал вокруг стола, сцепив руки позади и напоминал токующего глухаря. Народ в лекционной аудитории уже потихоньку начинал заниматься кто чем. Полезное для себя мы уже записали, исключения и дополнение к пентаграмме-замку для нежити категории три и выше с доски перерисовали, а любовь к декламации, которой профессор Йорд отдавал свободное до звонка время, за четыре курса уже успела набить оскомину.
– Кривая печать управления – пятно на репутации НАМ! – продолжал разоряться Йорд.
– Что-то его сегодня особенно несет, – печально вздохнул за моей спиной Геттар. От папы сирена темный полуфей получил неземной красоты голос, а внешность имел до того специфическую, что дамы, очарованные первым, оборачивались и буквально