В другой части подвалов находилась пыточная комната. Иногда до её ушей долетали крики, стоны или уже бессильные хрипы тех, кого там пытали. Анна старалась не думать об этом, отгоняя ужасные картины. Также из бесед надзирателей она поняла, что сам Главнокомандующий, Его Высочество принц Родольф Освальд Норберт Милийский, приказал доставить её. Эти стражники вообще были очень разговорчивы, однако, увы, только между собой. Анна понимала, что её не трогали всего лишь временно, так как больше никаких распоряжений насчёт неё не поступало. Но долго ли это продлится, она не знала. На сальные шуточки просто не реагировала, как и на предложения заслужить поблажку перед предстоящими пытками. Мужчины в красках описывали то, как обычно пытают и издеваются над такими, как она, уделяя особо внимание действиям, которые производят в тот момент, когда все нужные показания уже выбиты. Мрази.
Предложенную «помощь» Анна не рассматривала и просто перестала реагировать на слова мучителей, здраво рассудив, что если приказ отдал лично Главнокомандующий, то ни о какой поблажке и речи быть не могло. Если ею займётся главный палач, как за глаза, исключительно шёпотом, называли Его Высочество, то от неё вряд ли хоть что-то останется. А тому, что останется, будет всё равно. Не получив согласия в последний раз, надзиратели оставили её в покое, пообещав вернуться за ответом позже. Однако это «позже» длилось уже два дня.
Ожидание выматывало морально и, казалось, даже физически. Анна радовалась лишь тому, что на момент её ареста детей не было дома, и молила богов, чтобы Эмбер сдержала обещание и позаботилась о них. Наверняка она узнала, что за Анной явились гвардейцы, и спрятала детей. Хорошо, что Анне хватило мозгов не сопротивляться при аресте. Мысли путались в её голове, она неосознанно начала готовиться к худшему и вспоминала прошедшие сутки, пытаясь найти смягчающие обстоятельства. Пробовала и поспать, но воспалённое сознание реагировало на каждый шорох, поэтому пришлось просто сидеть с закрытыми глазами и думать.
Она ведь действительно не ожидала ничего подобного. В момент, когда в дверь дома постучали на самом рассвете, Анна подумала, что по какой-то причине вернулись недавние гости, и опрометчиво открыла дверь. Ту самую злосчастную дверь чёрного хода. Кто бы мог подумать… «Сама бы и подумала… раньше», – грустно усмехнулась она. На пороге уже стояли гвардейцы, те самые, которые напрямую подчиняются Его Высочеству и занимаются особыми случаями, к которым по какой-то причине отнесли и её саму. Как так получилось? В чём её и могли обвинить, так это в укрывательстве преступников. Возможно, они, совершив что-то предельно ужасное, были пойманы идущими от неё и назвали Анну соучастницей. О, Боги, Боги… Что же делать?..
«Стоп, стоп, стоп! Не нужно себя накручивать! Хотя бы то, что ко мне относятся достаточно хорошо, должно радовать. Всё, конечно, может и измениться, но какой смысл заранее настраивать себя на совсем плохой расклад?» – думала Анна. Да и