– Я сейчас срежу эту бешеную улыбку с твоей гнилой физиономии, додик одержимый.
Попутчик не успел заметить, как стоявший напротив него рыцарь бросился в атаку. Не успев ничего предпринять в ответ, после первого удара топором, пассажир лишился своей правой руки. Только лишь монстр успел закричать от боли через стиснутые зубы, как вторым ударом с замахом тем же топором крестоносец отрубил ему вторую руку, стоя перед своим противником лицом к лицу. Потоки чёрной крови оросили стены и скамьи вагона.
Следующим отточенным и неуловимым движением мечом Владимир прорубил бедренные мышцы ног своего противника, из-за чего попутчик встал на колени перед крестоносцем. Презрительно всматриваясь в обезумевшие от боли чёрные глаза демона, Колесников всадил топор в скамью, схватил монстра правой рукой за чёрные волосы на его голове, наклонился к нему и стал говорить, от чего демон перестал кричать и, несмотря на агонию, слушал слова Христианского Карателя:
– Ты. Как и те демоны в лесу. Вы все думали, что будете вот так жить вечно: убивать людей. Наслаждаться их беспомощностью. Как садисты, в чьи руки попался котёнок, который в вашей власти и не может оказать вам никакого сопротивления. Не способный дать никакого отпора.
Указывая остриём меча на большой серебряный крест, вышитый на груди своей униформы, который уже отчётливо проглядывался из-под чёрной, стекающей по нему демонической крови, Владимир продолжил:
– Видишь это? Думаешь, именно для тебя это обозначает прощение? Любовь? Доброту? Справедливость? Нет. Для тебя – это означает «возмездие!» Демон завопил через стиснутые зубы, увидев занесённый над собой серебряный меч.
Всё это время, Вячеслав видел происходящее в вагоне своими глазами. Но не точно, так как сложно было разглядеть все детали в свете проносящихся за окнами фонарей.
Через некоторое время, свет в злополучном вагоне загорелся вновь, поскольку лампы снова стали работать, словно ничего и не происходило.
Навстречу Вячеславу шёл Владимир, полностью испачканный чёрной кровью. Весь вагон был залит такой же маслянистой чёрной жидкостью и закидан частями тел попутчиков. Оторванные конечности и растерзанные тела демонических созданий стали шипеть и растворяться. А чёрная кровь постепенно испарялась, превращаясь в пар.
Оружие Колесникова было спрятано за пояс. Перед выходом из вагона в тамбур, рыцарь закрыл глаза, тяжело вздохнул и – уже на выдохе, возле самых дверей – вся его форма и кожа вновь стали чистыми, без следов демонической крови на них. Лишь царапины на левой щеке и такие же четыре пореза – но только более крупные – на его правом плече были ярко видны