в декабре 1847 году, и имела большой успех. Но только в 1851 году оперу поставили на сцене Александринского театра столицы. Некоторые зрители шли на оперу вновь и вновь. Принятие оперы публикой был очевиден. Даргомыжский, ободрённый успехом, устремляется к дирекции театра с законченной оперой «Торжество Вакха» – и, не поверите, история повторяется – очередную оперу не допускают к постановке её на сцене. Мистификация на лицо. В пору такой обречённости тронуться умом. Кантаты новой оперы «Русалка» вмиг смешались в голове, стремясь разрозненными кусочками в разные, отдалённые извилины головного мозга. Автора даже закачало и бросило в жар. «Чертовщина! Неужели опять нужны годы?! Неужели опять эти унизительные уговоры?!». И такому обороту можно найти ответ. В целом та эпоха в музыкальной жизни характеризуется ростом популярности водевиля. Даже Глинка со своими народными операми стал сдвигаться со сцены. Что уж говорить о Даргомыжском.
