То – в цвет, то – не в масть.
Шмели и терпилы,
Дежурная часть.
Прощается с ксивой
Наш мент золотой…
Уходишь – счастливо!
Кондуктор – постой!..
Степан взмахнул рукой, делая знак собравшимся затихнуть, и, выдвинувшись вперед, начал «толкать речугу». Он вообще был большой мастак на такие штуки. Не зря сотрудники «карманного» за глаза называли его «наш Цицерон»:
– Господин-товарищ-барин! Позвольте мне, по поручению коллектива работников депо по эксплуатации и ремонту карманной тяги, вручить вам этот скромный, но очень полезный подарок. В него можно класть – всё что хочешь. Но особенно сей предмет станет незаменим при поездках на дачный участок, от которых вам отныне уже не отвертеться, прикрывшись срочным вызовом в Главк, а также при походах в собес за пенсией. Которая, смеем надеяться, будет столь же велика, как и любовь к вам всех собравшихся в этой зале… Подполковнику Золотову, виват!
По этой команде несколько сотрудников оглушительно выстрелили заранее приготовленным шампанским, и далее начались характерные подобным моментам суета и сумбур. Народ полез обниматься-целоваться с «именинником», у наиболее сентиментальных барышень на глазах выступили слезинки. Впрочем, Золотов и сам еле сдерживался. С трудом перекрикивая гомон и гул, слово взял заместитель по личному составу Игорь:
– Ша, народ!.. Да дайте же сказать!.. Я хочу поднять этот хрупкий пластиковый бокал за Василь Саныча. Человека…
– …и парохода! – насмешливо подсказали из народа.
– Попрошу не перебивать! – огрызнулся Игорь. – И, к вашему сведению, подполковник Золотов – это не пароход. Это – линкор, эсминец…
– …ракетонесущий крейсер!
– Во! Крейсер – самое правильное слово. Ведь что такое есть, к примеру, крейсер «Аврора»? Это – часть истории. Здесь – истории с большой буквы «И»… Кто-то из великих сказал: «В истории остается не человек, а легенды о нем». Так вот, в нашем славном подразделении о подполковнике Золотове сложено столько легенд, что место в истории с большой буквы «И» ему давно и прочно забронировано. Вот за это я и предлагаю выпить. Ура!
Народ одобрительно загудел и кинулся чокаться.
– И еще!
Игорь взял со стола свою рабочую папку из кожзама и вытащил из нее нечто, свободно уместившееся в кулаке. Сжав локтем папку под мышкой, он подошел к Золотову и, таинственно улыбаясь, произнес:
– А это, Василь Саныч, тебе мой персональный подарок.
С этими словами он разжал кулак, демонстрируя Золотову и окружающим девственно-новую, запечатанную пачку старых советских бритвенных лезвий.
– Мать моя женщина! «Спутник»?! – ахнул Василий Александрович, аккуратно вскрывая пачку и извлекая на свет раритетное стальное лезвие. – Откуда?! Я думал, таких уже и на свете нет.
– Вещь действительно антикварная, –