– Это ты о НГ? – раскачиваясь на стуле, спросила она, чеканя аббревиатуру.
Юлька была из тех людей, кому определенно шло определение «гвоздь в заднице». Она не могла спокойно сидеть или стоять, всегда двигалась, перемещала мелкие предметы, что были в зоне ее досягаемости, постоянно держала в руках свой телефон и беспрерывно по нему клацала.
– Это я о ДР! – ответила я в той же манере.
– Ах да! – она смачно стукнула себя по лбу. – Совсем забыла, что у тебя завтра днюха. Прости…
– Ничего, – вздохнула тихо. – Я привыкла, что про нее все забывают. Тридцать первое декабря – не мой праздник. Вернее не только мой.
Юлька слушала меня вполуха, написывая кому-то в телефоне. Я снова тихо вздохнула, но не расстроилась. Уже давно привыкла быть невидимкой.
– Работаем до восьми! – зарычала она. – Ну что за жесть, а?
– Скажи спасибо, что завтра выходной.
Я подняла брови и поджала губы, Юлька же состроила рожицу и отвесила шутливый поклон.
– Спасибо!
– Не мне же, – засмеялась я.
– А без разницы… – махнула она рукой. – Нет, конечно, хорошо тридцать первого не работать. Бр-р, как вспомню прошлый год… Ничего не успели!
«А куда собственно торопиться?» – подумала я. Маленький камешек на моей груди уже давно стал огромным валуном.
Юлька задумчиво почесала бровь.
– Хотя и в этом ничего не успеваем. Подарки с Юриком не купили! Он сейчас носится по магазинам и фоткает все подряд. Этот олух ни на что не годен!
Я ухмыльнулась и прямо таки ощутила как включается моя интуиция.
Так, сейчас начнется…
– Слушай, – закинула Юлька удочку, – может, прикроешь меня на пару часиков? Отработаешь одна, а? Все равно в читальном зале один дед сидит. А мы хоть спокойно подарки купим родителям. В этом году встречаем у них. Это важно.
Она выгнула бровь и сделала серьезное лицо, застыв как в стоп-кадре. Видимо это должно было меня окончательно убедить в серьезности ее проблемы.
Я ехидно подумала о том, что подарки можно будет купить и завтра, да и вообще нужно было заранее о них позаботиться. Но говорить этого вслух не хотелось, поэтому я молчала, ковыряя заусеницу на большом пальце.
– Так что, выручишь? – нетерпеливо наседала Юлька. – Начальство все равно уже смылось.
– Ну ладно, – безропотно согласилась я.
Я никогда не умела отказывать, и надо сказать, что Юлька частенько этим злоупотребляла. Она возбужденно вскрикнула и захлопала в ладоши. Дедок, что читал недалеко от нас, бросил на нее недовольный взгляд.
– Тихо ты! – зашипела я сквозь зубы.
– Ой, да ладно! – отмахнулась Юлька и сообщила: – Напишу Юрику, что бегу на помощь! Вот он обрадуется!
– Cейчас как бы пол пятого, – заметила я и напомнила: – Ты просила пару часов…
– Да ладно тебе! Минутой больше, минутой меньше.
– Ага, – едко промычала я. – Тетенька дайте попить, а то так есть хочется, что и переночевать негде.
– Не занудствуй! – упрекнула Юлька, тыкая в меня указательным пальцем.
Она. Упрекнула. Меня. Я скрестила руки на груди, выражая тем самым свое недовольство.
– Ну, так я побегу? – напоследок спросила она, сложив кулачки на уровне груди.
Ни дать ни взять кот из Шрека с эдакими просящими глазками. А я, наверное, сам Шрек – вредный и вечно недовольный. Или осел. Хотя нет, тот был слишком жизнерадостный. Так что если выбирать из ослов, то я скорее ослик Иа из Винни-Пуха, такой же унылый. И день рождения нас обоих не радует.
Я ненадолго зависла, мысленно примеряя на себя образы мультяшных героев. Все это время Юлька ждала, внимательно всматриваясь в мое лицо.
– Иди уже, – разрешила я, в большей степени потому, что хотела продолжить свои размышления без нетерпеливых товарищей стоящих над душой.
Юлька снова хлопнула в ладоши, быстро собралась и убежала. Я же виновато взглянула на дедушку, который недовольно покачал головой, и направилась заполнять формуляры.
Глава 2
Если никто не ждет
Без пятнадцати восемь я уже начинала поглядывать на дедушку – единственного посетителя читального зала. Он продолжал увлеченно читать, а мне тем временем уже пора было собираться, все закрывать и ставить библиотеку на сигнализацию.
– Извините, – обратилась я к нему, подойдя к столу.
Он оторвал взгляд от книжки и посмотрел на меня поверх очков. На глубоко посаженные глаза свисали седые брови.
– Мы закрываемся, – сообщила я. – Пора сдавать книгу и идти домой.
– Дома меня никто не ждет, – холодно ответил он, сняв очки с носа и убрав их в карман пиджака.
– Извините, –