Вечером Магда просила мать избавить ее от этой пытки:
– Мамочка, пожалуйста, испеки пирог вместо меня! Ты же знаешь, как ужасно я готовлю…
Теперь, стоя перед зеркалом, Магда посмотрела на свои длинные светлые косички – именно такую прическу полагалось носить участницам союза, – а затем чиркнула по ним ножницами, обрезав их на уровне подбородка. Ощущение вызова и свободы, которое породил этот поступок, было чем-то незабываемым. Она потрясла головой, взъерошив волосы, подобрала с пола косички и унесла их в свою комнату, где спрятала в нижнем ящике комода.
Внизу на кухне мама вынимала из печки яблочный пирог. Когда Магда спустилась к ней, Кете повернулась, держа в руках пирог, и удивленно вскрикнула:
– Бог мой, Магда! Что ты наделала?!
– Отрезала волосы, – сказала Магда, усаживаясь за стол. – А в чем дело?
– Но, Liebling, девочки не должны… ты была такой милой с…
Кете осеклась на полуслове.
– Девочки не должны носить короткие волосы? – с вызовом в голосе спросила Магда. – А я буду. Мне так нравится. Ты можешь подровнять их?
Мать поставила пирог на подставку и взяла у дочери ножницы.
– Ну хорошо. Так твои волосы хотя бы будут выглядеть аккуратно.
Пока запах яблочного пирога распространялся по всему дому, Кете с волнением подрезала дочери волосы.
– Я испекла для тебя пирог, – сказала она.
– Спасибо, мамочка… пахнет очень вкусно.
– Надеюсь, он им понравится.
– А я надеюсь, что они им подавятся, – мрачно заявила Магда. – Не понимаю, что там праздновать.
– Меня волнует только то, – проговорила Кете, подстригая волосы дочери, – что ты ведешь себя не так, как все. Все люди вокруг празднуют нашу победу над британцами при Дюнкерке и поражение Франции. Если ты не будешь радоваться вместе с ними, это заметят.
– Как я могу праздновать гибель стольких солдат на побережье? Фрейлейн Мюллер рассказала нам об этом, и ее радость вызвала у меня отвращение.
– Это все твой брат виноват. – Кете смахнула обстриженные волосы с белой шеи дочери. – Если бы он не написал тебе то письмо, ты радовалась бы вместе с остальными. Он втянул тебя в то, к чему ты не имеешь отношения. Он уже взрослый и может сам принимать решения, а ты еще ребенок.
– Я не ребенок, – упрямо возразила Магда и провела пальцами по своей новой прическе. – Я молодая женщина, у меня есть глаза и уши, и я могу отличить правду ото лжи.
– Что ж, – сказала Кете и принялась сметать обрезанные волосы, – я только надеюсь, что люди не огорчатся, когда увидят, что у тебя теперь короткие волосы.
Тем утром в школе новая прическа Магды, разумеется, вызвала всеобщее волнение.
– Магда