Уже через пару минут мобиле с группой Митчелла стартовала с купола инспектората и взяла курс на юг Средиземноморья, где жил Сэд Тирет. Монотонный, приглушенный фильтрами шум работающего двигателя мобиле навевал сон. Но поспать не удалось: их опять встретила земля.
В холле апартаментов Тирета к полицейским вышел растерянный дворецкий. Вскоре появился и бледный хозяин с всклокоченной кудрявой шевелюрой. Сэд Тирет с ужасом взирал на полицейских.
– Господин Тирет, вы подозреваетесь в убийстве Артура Минкса. Вы арестованы, – спокойно сказал Даррелл.
Лицо Тирета залила мертвенная бледность, он судорожно рванул ворот сорочки, как если бы ему нечем было дышать.
Поникшего и испуганного Тирета доставили в инспекторат. Даррелл еще там в холле понял, что подозреваемого надолго не хватит. Тирет был представителем того типа людей, которых Митчелл успел повидать на своем веку. Эти люди – баловни судьбы, которым дается все, словно по волшебству. Постепенно в их душе все более укрепляется, большей частью, неоправданная вера в себя, им кажется, что нет ничего невозможного, запретного, чем нельзя было бы завладеть. Если же возникают препятствия, их преодолевают, нередко, преступая закон. В силу опять-таки своей непомерной самонадеянности, они совершают преступления необдуманно и безоглядно, полностью полагаясь на случай, и совершенно не беря в расчет высочайший уровень технических средств, имеющихся теперь у любого полицейского. По сути, они действуют так, как если бы жили в каком-нибудь каменном веке. Их губит самоуверенность. Раздавленные своим неожиданным разоблачением, они сразу же теряются и путаются, ибо не обладают никакими особыми качествами характера, способными их поддержать, когда от них вдруг отворачивается удача.
На Тирета было больно смотреть. Весь он как-то обмяк, стал меньше ростом. Костюм, до этого момента превосходно сидевший на нем, теперь смотрелся мешковато и неуклюже. Нетвердой походкой он прошел через кабинет Даррелла и, тяжело вздохнув, опустился в глубокое кресло перед столом инспектора.
– Господин Тирет, где вы были вечером? – спросил Митчелл.
– Я… я ужинал, – осевшим голосом сообщил тот.
– Вместе с Артуром Минксом? – уточнил Даррелл.
Подозреваемый кивнул
– А что же побудило вас убить господина Минкса? – перешел к главному Митчелл.
Болезненная гримаса исказила его лицо.
– Я не хотел!.. Поверьте, я не хотел его убивать! – неожиданно горячо воскликнул он, но, наткнувшись на насмешливый взгляд инспектора, смешался и бессвязно забормотал: – Я все расскажу, все, только… только я… хочу знать… хочу знать, что… что меня… ждет…
– Полагаю, что суд примет во внимание ваше искреннее раскаяние и не станет прибегать к суровой мере наказания – высылке на исправительные работы в пустыню Хиту.
Даррелл не лукавил, он говорил правду. Кроме того он стремился