– Ты девочка что надо, не боишься медведей…
– Не боюсь и пострашнее бестий, – с темной ухмылкой прошептала она и стала расстегивать его рубашку. Он потянул с ее плеч жакетку. Движения их были медлительны, как будто они старались, чтобы ни одна секунда этой тристии не пролетела незаметно.
Когда поезд этих секунд все-таки прошел, Нина долго еще не могла успокоиться. С закрытыми глазами она целовала плечи и шею своего мужчины. Вдруг до нее долетел его бесконечно подлый голос:
– Я вижу, тебе понравился абрек.
Все кончилось. Она открыла глаза:
– Это ты абрек?
Нугзар рассмеялся:
– Конечно, я абрек, смелый разбойник!
Нина отодвинулась от него. Их нагота вдруг показалась ей постыдной.
– Абреки не шантажировали женщин, – сказала она, хотя прекрасно понимала, что начинает – это после столь бурных откровений и признаний – хитрить, самой себе представляться запуганной жертвой. Вдруг ее поразила догадка, она села в постели.
– Вай! Теперь я все поняла! Это ты убил дядю Ладо Кахабидзе!
Нугзар мгновенно бросился на нее, схватил за грудь, повалил, потом зажал рот ладонью и зашептал горячечно в ухо:
– Никогда больше не повторяй этой чепухи, дура! Иначе все мы будем убиты: и я, и ты, и все, кто услышит! Ты поняла?
Снова все началось. Отвернув от него голову, глазами, полными страха и тоски, Нина смотрела в темное окно.
Глава XIII
Жизнетворные бациллы
На даче Градовых в Серебряном Бору с утра опять семейная идиллия, все семейство собралось за завтраком: сам профессор, профессорша, старший сын – комдив, очаровательная комдивша, их важный сын Борис IV, средний сын – марксист с марксистской женою, их сын, рожденный в восьмилетнем возрасте Митя, хлопотливая управительница Агафья, ну и, конечно, главный идеолог таких гармоний, молодой овчар Пифагор.
– Все должны каждое утро выпивать по стакану простокваши, – наставлял свое семейство Борис Никитич. – Великий Мечников обнаружил в ней жизнетворные бациллы, секрет долголетия. Все пьют простоквашу, все без исключения. Никита, тебя это тоже касается!
Начальник штаба Особой Дальневосточной армии вздрогнул:
– Как, меня тоже? – Торопливо опустошил стакан.
Хороший мальчик, сказал ему взгляд Мэри.
– На фиг нам это долголетие? – бросила вызов теннисистка. – Гнить в тунгусских болотах на Дальнем Востоке?
Никита потупил глаза. Мэри приняла мяч.
– Вероника, что за выражения? Здесь же дети!
Митя, ставший тут уже явным любимчиком, зашелся