– Миссис Купер?
Миссис Купер дернулась, словно в задницу укушенная.
– Миссис Купер, а что это за штуки такие, в старых рамках, ну, которые вроде венков?
– Памятные венки. Юго-Западная Виргиния, конец девятнадцатого – начало двадцатого века.
Пусть, подумал Райделл, поговорит о своем товаре, может, в чувство придет. Он подошел к венкам и стал их рассматривать.
– Похоже на волосы.
– Конечно волосы, – дернула костлявым плечиком Джастин. – А что же еще?
– Человеческие волосы?
– Конечно.
– Так это что же, волосы умерших?
Теперь он заметил, что волосы разделены на пряди, завязаны крошечными, на манер цветочков, узелками. Тусклые, неопределенного цвета волосы…
– Боюсь, мистер Райделл, что я напрасно трачу ваше время. – Джастин осторожно шагнула в его сторону. – Беседуя с вами по телефону, я находилась под впечатлением, что в вас… ну, как бы это получше сказать… больше южного.
– Что вы имеете в виду?
– Мы продаем людям не только товар, но и определенное видение. А также некий мрак, тьму. Готическую атмосферу.
Мать твою так и разэтак. Ну точно как та кукла резиновая из бюро, то же самое дерьмо собачье, чуть не слово в слово.
– Скорее всего, вы не читали Фолкнера. – Она резко взмахнула рукой, отмахиваясь от чего-то невидимого, пролетевшего, похоже, мимо самого ее носа.
(Ну вот, опять за рыбу деньги!)
– Нет.
– Как я и думала. Понимаете, мистер Райделл, я пытаюсь найти человека, способного передать ощущение этой атмосферы, этой тьмы. Самую суть Юга. Лихорадочный бред сенсуальности.
Райделл недоуменно сморгнул.
– К сожалению, вы не внушаете мне такого ощущения.
И снова – охота на невидимую паутинку. Или зеленого чертика?
Райделл взглянул на рентакопа, но тот ничего не видел и не слышал. Кой хрен, он там что, совсем уснул?
– Леди, – осторожно начал Райделл, – да из вас же торговый менеджер, как из моей жопы – соловей. У вас же совсем крыша съехала.
Брови Джастин Купер взлетели на середину лба.
– Вот!
– Ну что – вот?
– Краски, мистер Райделл. Жар. Сумеречная полифония, вербальное многоцветие немыслимых глубин распада.
Вот это, наверное, и называется «лихорадочный бред». Взгляд Райделла снова остановился на негрокойке.
– У вас же тут, думаю, и черные тоже бывают. Они как, не жалуются на такие вот штуки?
– Отнюдь! – Сумеречная Джастин презрительно дернула плечиком. – Наши клиенты, в числе которых есть несколько весьма богатых афроамериканцев, прекрасно понимают, что такое ирония. А куда им без этого деться.
Интересно, какая тут ближайшая станция метро – и сколько до нее тащиться, до этой «ближайшей»? А Кевину Тарковскому так