Никто из нас не понимал, что диета буквально настраивает организм на переедание. И что на самом деле переедание – это защитная мера, направленная на то, чтобы вернуть уровень калорий в норму. Я не осознавала, что того количества калорий, которого я пыталась придерживаться, – мало (хотя в каждом журнале оно указывалось как идеальное). Я не понимала, что ограничение пищи или углеводов вынуждает организм испытывать голод, а мозг – зацикливаться на еде. Постоянные мысли о еде не являлись признаком глубокого морального поражения, а признаком бесконечного недоедания. Я также не понимала, что диеты и потеря веса не способны вернуть гормоны в норму и оздоровить кожу. Я не понимала, что циклическое изменение веса, происходящее каждые несколько месяцев, возможно, было самым худшим, что я могла сделать для своего здоровья.
Я не понимала, поэтому продолжала сидеть на диетах.
Как чрезмерно драматизировать
Когда я училась в старшей школе, я обнаружила большую шишку на щитовидной железе. В течение нескольких дней врач не был уверен, что это: раковая опухоль или доброкачественное образование. В этой связи на несколько дней я сошла с диеты Южного пляжа и питалась в основном шоколадными конфетами Hershey’s kisses и кофейными пирожными. Я ведь умирала, тогда какой смысл пытаться себя вылечить? Страх перед онкологией выбил меня из колеи. Я слишком устала, чтобы ещё несколько дней продолжать диету.
Мне воткнули иглу в горло и откачали жидкость, чтобы сделать анализ на рак, гормоны и всё остальное, что они там проверяли. Я помню, как смотрела в окно машины, пока мама везла меня домой, ела конфеты, не моргая, и бросала серебристые обёртки в маленькую выемку в двери. Я даже не знаю, откуда у меня взялся шоколад и почему он оказался у меня под рукой, точно лекарство от неминуемой смерти.
Я так старалась сесть на диету, вылечиться, взять себя в руки, но моё тело меня предавало. В тот момент мне казалось, что ему нельзя доверять. Проблемы возникали одна за другой. Мало мне кистозных прыщей, всепоглощающей (как мне казалось) пищевой зависимости, уверенности, что я никогда не смогу доверять своим желаниям или голоду, приближающихся болезненных операций по имплантации зубов (потому что моё тело решило родиться беззубым) – так теперь у меня ещё и найдут рак щитовидной железы? Поэтому я просто продолжала открывать конфеты и глотать их одну за другой. Ирония заключалась в том, что чем меньше я доверяла своему телу и чем дольше я с ним воевала, тем тяжелее