А потом, и сама не знаю как, я уснула.
4. 2009 г., Саратов
– Что с ней? – спросила Лиза недовольным тоном, какой бывает у человека, которого отвлекли от более важных дел, чем то, ради которого он пришел. – Амнезия, что ли?
Она, вся в шелках и на тоненьких шпильках, решительным шагом вошла в большую комнату, служившую им с Глафирой одновременно приемной, кабинетом и гостиной, уселась за свой большой письменный стол, на котором аккуратными стопками (усилиями Глаши) лежали пачки документов, толстые справочники и книги по юриспруденции, тряхнула своими длинными волосами, достала из сумочки пачку легких дамских сигарет и закурила.
– А… Валя? Привет.
Валентина с растерянным видом готова была сделать книксен, лишь бы задобрить Лизу. Она уже успела себя почувствовать виновной в том, что привлекла к своему делу такого серьезного и занятого человека, как Лиза.
– Валя, да расслабься ты, думаешь, не вижу, как ты напряглась? Девочки, давайте по порядку.
Начала Валентина, ее рассказ продолжила Глафира.
– Все как-то туманно, непонятно… Здесь помню, – Лиза провела пальцем по правой части своей прически, – здесь – не помню (по левой).
– Что же это получается? Что англичанка, молоденькая девушка, как я понимаю, зовут Джейн Чедвик, месяц тому назад отметила свой день рождения в городке Кобэм, по сути, в пригороде Лондона, причем отметила его в полном одиночестве, если не считать миндальных пирожных, после чего в ее памяти образовался провал. И вот во время этого провала она каким-то немыслимым образом оказалась в России, в поезде, следовавшем из Москвы в Саратов, откуда ее и высадили, как бы по ее же просьбе, в Татищеве. И все бы ничего, если бы она выглядела так, как и должна выглядеть англичанка, имеющая свой дом и владеющая русским языком на базе Кембриджа… Однако по вашему рассказу я поняла, что она избита, ограблена, что у нее нет ни документов, ни денег…
– Ты доктора позвала? – спросила Глаша.
– Да.
– Кофе хочешь?
– Хочу.
Глафира отправилась на кухню готовить кофе.
– Так жалко ее, – сказала Валентина, – вся избитая… Может, ее даже изнасиловали. Не знаю, она ни о чем таком и не заикалась. Может, стеснялась. Но постоянно твердила, что у нее все болит. Да, вот еще что. У нее есть кузен – Юрий Александров, это сын ее родной тетки Эстер.
– Ну, вот, уже теплее.
– Только адреса она не знает, а Александровых в Москве, сама понимаешь сколько…
– Не думаю, что много женщин по имени Эстер. И что, думаешь, стоит этим заняться?
– Да я уж и не знаю…
– Хорошо, посмотрим.
Вернулась Глафира с подносом, на котором