На самом деле, мне было жаль уходить. Мы так похожи и в то же время, такие разные. Я не наврала, когда сказала, что буду считать ее своей сестрой. Порой необходимо, чтобы родной человек был рядом. И теперь, в этом чужом мире, у меня появилась близкая и такая похожая душа. Я очень этому рада. Надеюсь, что она считает так же. Фрося не в счет, она моя подруга, за которую я отвечаю головой, и не пожалею отдать за нее жизнь. Ох, сколько патетики во мне вдруг всколыхнулось и полезло наружу.
Как ночью тихо в лесу. Птицы не поют, листва не шуршит, звери не бегают. Стоит какая-то даже давящая тишина. Кажется, что вот-вот что-то должно случиться, и все замерло в ожидании. Я тоже насторожилась, но, по-моему, уже вижу неприятности там, где их просто ожидать невозможно. Хотя, что это я говорю, как это невозможно ожидать неприятностей в диком лесу, наполненном большим количеством голодных животных. Вот, теперь все в порядке, мне стало страшно.
– Фрось… помнишь, мы говорили про волков… а ведь у нас даже огня нет…
– Помню, и что? – Спросила она зевая.
– Да, так, ничего особенного. Ты, что не боишься?
– А чего мне бояться? Со мной рядом ты. Превратишь их в кроликов и, пусть себе бегают.
Святая невинность! Как она уверена в моем магическом искусстве. Посмотрю на нее, если сейчас сюда выбежит парочка другая диких серых собак.
– Может, приляжем, я так спать хочу, и голова болит. – Сказала она голосом капризного ребенка.
– А когда я просила? Фросечка, миленькая, давай отдохнем, до леса еще далеко…
– Так, то ведь другое дело. За нами могла быть погоня.
– А сейчас, что не может? Машка проснется и пошлет за нами своих «очаровашек». У меня отсутствует желание с ними вновь встречаться.
Ефросиния надулась, но все же пошла дальше. Надолго ее не хватило. Максимум мы прошли еще километр, как она села под деревом, сладко потянулась и, свернувшись калачиком, мгновенно уснула. Замечательно. А мне-то, что делать? Наверное, самое разумное будет – разбудить ее и, несмотря на недовольство, двинуться дальше. Хотя, сейчас, по-моему, хоть приедет Военный Оркестр и как грянет во всю мощь, ей будет все равно.
Ладно, пободрствую немного, посторожу сон девчонки. Но, даже случись чего, не смогу защитить ни себя, ни Фросю.
Незаметно и сама стала погружаться в мягкие лапки Морфея.
Сон был недолгим, а может, мне просто так показалось. Проснулась оттого, что кто-то упорно спорил. Медленно, лениво, я открыла сначала правый глаз, затем левый. Фрося все так же спокойно спала под деревом, я лежала рядышком. А перед нами, на расстоянии десяти шагов стояло семеро мужиков. "Вот, опять, началось. Машка все-таки послала погоню". Но, для разбойников, они выглядели слишком опрятно. Все гладко выбритые, высокие, крепкого телосложения. Одеты в коричневые короткие штанишки, похожие на бриджи, из-под которых торчали белые гольфы, и рубахи того же цвета – нетоптаного снега. Сверху на плечи накинут длинный плащ, завязанный на шее. Но для высоких, крепких мужчин, они себя вели как-то странно: