5
Гвинант
Лучшим моментом своей жизни Джинни считала одно яркое солнечное утро. Ветер гнал по синему небу пушистые белые облака, а какая-то женщина вешала на просушку простыни, и они тоже походили на облака – такие же белые, пахнущие свежестью влажные облака, хлопавшие и развевавшиеся на ветру, готовые взлететь и выше. Женщина пела, ее песня плутала среди облаков и простыней, поднималась вверх, заполняла собой бескрайнее сияющее небо, и Джинни вдруг почувствовала в себе такую легкость, что и сама, казалось, смогла бы подпрыгнуть и улететь в эти бесконечные голубые просторы; а потом пришел папа, и все это стало явью: она летела, взлетала на его плечи, над простынями, вверх, вверх вместе с ветром, с песней и с облаками к бездонному завораживающему небу, и колотила папу по голове от восторга, пролетая по миру, полному белоснежных простыней, и пушистых облаков, и бессмертной, вечной синевы.
Первым делом Джинни поделилась новостями с Рианнон. Все утро они шептались за кофемашиной: ароматное, полное пара убежище, которое она предоставляла, казалось, было способно сохранить любые тайны. Многим посетителям «Дракона» в тот день пришлось не один раз демонстративно прокашляться или постучать по стойке, чтобы их наконец заметили.
Закончив смену, девочки взяли велосипеды и поехали в долину Гвинант, вверх по реке. Спокойная и ленивая возле моря, где в устье стоял яхт-клуб, в холмах она показывала совершенно иной характер: русло становилось узким, а вода – кристально-чистая и холодная, как лед, – стремительно перекатывалась через осколки серых древних гранитных утесов и маленькими водопадами бурлила среди замшелых дубов, вздымая облака брызг. Солнечные лучи искрились на камнях впереди, а Джинни и Рианнон с трудом поднимались по извилистой дороге, пока не добрались до узкого моста, перекинутого через реку там, где она образовывала небольшой бассейн, и течение было достаточно медленным, чтобы там можно было искупаться.
Вода была холодной, но они прыгнули в нее не раздумывая. Ее ледяная чистота быстро остудила их разгоряченные тела, и спустя пять минут девочки уже снова выбрались на берег, оставляя за собой мокрые пятна, и устроились на горячей, поросшей мхом скале. Сотни лет назад она раскололась на асимметричные прямоугольные блоки, размером с автомобиль, другие блоки – поменьше – упали в русло реки, будто перепуганные этой катастрофой. Поток мягко петлял между ними и с плеском обрывался в белоснежный водопад. Здесь легко было перебраться на другой берег всего в три прыжка – или в три шага, если у вас достаточно длинные ноги.
Джинни и Рианнон лежали молча, чувствуя, как прохлада на коже постепенно испаряется, уступая место жару, и прислушиваясь к неумолчному шуму воды и стрекотанию насекомых в траве.
– Значит, Роберт? – спросила наконец Рианнон.
– Ага. Что же делать?
– Я изо всех сил обдумываю ситуацию. – лениво ответила Рианнон. – И скоро что-нибудь придумаю. Подожди.
– Тебя вдруг нашла сестра, меня – брат. Безумие какое-то. Хорошо еще, что сестра у тебя нормальная.
– Хотя