– И какие же? – поинтересовался адвокат.
– Вот! – Рэй протянул ему мое ожерелье. Я хотела схватить его, но не смогла. – Это украшение досталось моей матери от ее матери, моей бабушки, а той – от своей матери…
– Но позвольте, – возразил адвокат, рассматривая украшение, – у меня есть опись всего имущества, в том числе фамильных ценностей. И этого украшения там нет.
– Как нет?
Рэймонд так удивился, что ослабил хватку, чем я воспользовалась, выдернув руку из захвата и потирая запястье. А потом гордо выпрямилась.
– Это ожерелье подарил мой отец моей матери на помолвку. Это шотландский жемчуг, он привез его из Эдинбурга, – пояснила и протянула руку, желая забрать украшение.
– Она права, милорд, – покачал головой мистер Белл, – в описи действительно имеется ожерелье из жемчуга, но оно совершенно иное. И находится в потайном шкафу вашего отца.
Адвокат уже протянул руку, чтобы вернуть мне украшение, но Рэймонд вновь забрал его.
– Пока не увижу собственными глазами, это, – он потряс украшением у меня перед носом, – останется у меня.
Я гордо задрала голову. Никогда дядюшка не дарил мне фамильных украшений, я бы и не взяла, они мне не принадлежат.
– Думаю, это лишнее, – кашлянул адвокат.
– Почему? – удивился Рэймонд.
– Предлагаю пройти в гостиную и ознакомиться с завещанием вашего отца. Думаю, после этого все вопросы отпадут сами собой.
Я видела, как удивлен Рэй, и сама была ошеломлена не меньше. Слова адвоката были странными. Я никак не могла понять, в чем тут дело.
– А ей туда зачем?
– По правилам при чтении завещания обязаны присутствовать все наследники. Даже если им завещан медный пенни.
Рэймонд пожал плечами. А я задумалась. Слова мистера Белла означали, что дядюшка оставил мне что-то в наследство. Добрый, славный дядюшка, позаботился обо мне даже с того света.
Украдкой стерла слезинку, застывшую в уголке глаза, и прошла следом за адвокатом. Мы расселись, ожидая еще кого-то. Когда присоединились Глория и Карл, наш дворецкий, адвокат начал читать завещание. Мистер Белл начал с небольших сумм, которые дядюшка оставил слугам, и я ждала, что он вот-вот назовет меня, а потом перейдет к основной части завещания, но мое имя так и не произнесли. А когда оно все-таки прозвучало, я застыла, будто громом пораженная. Это что, шутка?
Глава 3
Рэймонд
Мистер Белл монотонно зачитывал завещание, а я почти не слушал, лишь краем уха отмечал суммы. Глория, кухарка, – десять фунтов. Карл, дворецкий, – двадцать фунтов. Совсем мелкие суммы еще нескольким слугам, которые, однако, были очень рады и такому подарку. Ждал, пока поверенный назовет, наконец, имя этой особы, ведь я даже фамилии ее не знаю. Ну и сколько там ей отец оставил? Фунтов сто на безбедную жизнь и поиски нового покровителя?
– Остальную