– Он знал вашего деда?
– Да, у Хоука была страсть к этим землям, природе, культуре. Так вот, – продолжил Халлвард, подождав пока сядут подошедшие к огню Мария, Стелла и Фрея – супруга Халлварда. – Я рассказываю почему мы живем тут. Хоук согласился дать нам право жить на его землях, – Мария ухмыльнулась. – Да, он все земли считал своими. Он позволил нашей общине существовать при условии, что мы никогда не попытаемся воевать с Орденом или как-то мешать его существованию. Иными словами, мы живем в своем мире, а там, – он махнул рукой куда-то в сторону. – люди живут в своем, в полисах и с Орденом.
– И много еще таких поселений существует? – Декстер вопросительно повернулся к Марии, но та ушла от ответа, лишь загадочно улыбнувшись и пожав плечами. Декстер нахмурился. – Вы сказали, что он знал вашего деда? Как давно это было?
– О, – протянул Халлвард. – так давно, что я уже с трудом верю, что все рассказы моего отца правда.
– Что за рассказы? – не унимался Декстер.
– Ну… – задумался Халлвард.
– Например, рассказ, как Алексис стал Ястребом или, как он сорвал печать, – ответил за ярла подсевший к огню мужчина. Он был худой, но мускулистый, с рыжими длинными волосами, собранными в косичку и длинной рыжей бородой усыпанной мелкими косичками с кольцами. Все его тело было усыпано татуировками с различными рисунками и символами.
– О, это Хальфдан, – указал рукой ярл на рыжего мужчину. – Он наш главный ученый и татуировщик по совместительству.
Хальфдан принес кувшин с элем и наполнил бокалы всем сидящим.
– Что за рассказы? – вновь повторил Декстер, отхлебнув из кружки. – Расскажите мне? – после его вопроса все резко замолчали, и Хальфдан вопросительно посмотрел на Марию.
– Ты же должен понимать Декстер, – начала она после небольшой паузы. – Он не родился с такой фамилией. Он был… другим человеком. Мы начинали свою жизнь иначе и… даже не думали, что все обернется именно так… – у нее на глазах навернулись слезы, и она замолчала. Декстер почувствовал себя виноватым, что задает такие вопросы и тревожит столь свежую рану.
– Алексис, на сколько мне известно, – начал Халлвард. – Мечтал увидеть «Колыбель жизни». Так он называл центр нашей галактики – место, где из пыли рождаются целые миры. Но, вряд ли, в том мире, в котором он родился это можно было воплотить в жизнь…
– У нас были другие цели, – перехватила рассказ Мария, вытирая слезы. – Но мир был жесток к нам. Наши мечты были никому не нужны. Наши исследования были никому не