Нора даже подумывала провести звукоизоляцию, чтобы избавиться от столь частого присутствия соседей в её размеренной жизни. Но звукоизоляция стоила недёшево, и потом – почему она должна её делать, если мешают своим шумом они? Хотя, с другой стороны, почему её должны делать они, если что-то не нравится ей? В конце концов Нора решила: чёрт с ним, если очень надо, есть беруши, хотя она их и ненавидела. Ночью ещё куда ни шло, особенно если ей надо было выспаться перед сменой, а соседушки опять ублажали друг друга, однако с использованием затычек вечером возникли неожиданные проблемы. Норе настолько была непривычна вечерняя тишина, Марта и Олаф настолько стали для неё фоном, своеобразным радио, что беруши теперь лишь подчёркивали её одиночество. В итоге Нора их выбросила.
Олаф Петерсен, как и его жена, хорошо относился к Норе. Всегда перекидывался парочкой фраз, если встречал её на улице, вставал в её кассу в «Гросси», даже если в другой кассе очередь была меньше. Сама Нора ни за что бы так не делала, если бы всё было наоборот: выкладывать перед соседом все свои товары, чтобы он видел каждую морковку, каждую банку тушёнки по акции, каждую упаковку туалетной бумаги? Нет уж, увольте. Олаф, однако, не смущаясь покупал у неё и алкоголь, если она работала на «спиртовой» кассе, и презервативы, при этом чуть ли не подмигивая.
Возможно, это даже доставляло ему какое-то особенное извращённое удовольствие.
Обычно они ходили в магазин по очереди, но Нора никак не могла предугадать, кто из них придёт сегодня. Марта, в отличие от Олафа, вставала в её кассу только при крайней необходимости. Нора всегда работала быстро и чётко, товары летали мимо сканера штрих-кода со скоростью и ловкостью, достойными фокусника, расчёты с покупателем она могла произвести с закрытыми глазами, а сдачу наличными отсчитывала за постоянно уменьшающееся количество секунд. Все считали, что Нора – лучший кассир, но сама Нора знала: нет предела совершенству. Любую скорость и ловкость можно удвоить, утроить, удесятерить, и Нора действительно могла сделать это в двух случаях: когда ей по какой-нибудь причине хотелось как-то впечатлить покупателя (который может даже этого не осознать, но про себя наверняка отметит высочайшее качество обслуживания) или когда ей хотелось поскорее с ним закончить (забери свои чёртовы товары и сгинь). Иногда, демонстрируя непостижимые чудеса кассирного дела, Нора не могла понять, какая из двух причин истинная.
Например, когда на ленту её кассы выкладывала товары Марта.
Марта Петерсен была высокомерна, и Нора хотела бы не смотреть на неё каждый раз, как видит её, но у Марты было кое-что, от чего было не отвести взгляд. Для каждого – что-то своё, а Нору пленяли роскошные платиновые волосы до середины спины. Всегда ровные, видно, что мягкие на ощупь, ухоженные, ослепительно красивые, без намёка на желтизну. Нора всегда мечтала о таком цвете, но серебро