Я держусь, пытаюсь отрешиться, унестись мыслями далеко отсюда, но боль, разрывающая низ живота, не дает этого сделать.
Егор начинает ускоряться, еще сильнее входя в меня, будто желает проткнуть насквозь.
Стискиваю зубы и стону от боли.
Еще пара движений, и он заканчивает. Выходит из меня, отстраняется, при этом громко хлопнув меня по заду.
– Добро пожаловать во взрослую семейную жизнь, женушка, – с насмешкой говорит он и уходит в ванную.
Я продолжаю лежать. Униженная, растоптанная и сломленная.
Слезы бегут без остановки, в душе обреченность и тоска.
Я сама выбрала такую жизнь. И теперь буду за это платить.
Глава 5
С того дня, когда я стала женой Егора, начался мой персональный ад.
На публике мой муж был святым, внимательным и обаятельным, а дома становился больным мерзавцем, считающим меня своей собственностью, не имеющей прав на неугодные ему чувства.
Со временем я привыкла прятать чувства глубоко в себе. Выстроила вокруг себя стену отчуждения, через которую с каждым годом моему «дорогому» мужу было все сложнее пробиться. Егора это очень злило. А я испытывала злорадное удовлетворение, видя, как он бесится.
Но в самом начале нашего брака я часто плакала.
После первого сексуального опыта я долго сидела на подоконнике, уткнувшись лбом в стекло, и тихо плакала. Мой довольный муж спал, а я не могла себя пересилить и лечь рядом с ним.
Стоило только об этом подумать, как меня сковывал страх. Казалось, что он снова на меня накинется и начнет истязать. Еще один такой раз я бы в ту ночь не вынесла.
Поэтому до самого рассвета просидела на подоконнике без сна, терзаемая мыслями, что все могло быть по-другому, выбери я Кирилла. Первая близость с ним принесла бы мне безграничное счастье, я уверена. Он бы не был со мной груб.
Понимая, что еще немного, и я попросту усну прямо на подоконнике, с трудом слезаю с него, болезненно морщась от режущей боли внизу живота. Между ног все саднит, и мне даже страшно представить, как сильно я там травмирована.
Держась за стены, покидаю спальню и доползаю до ванной, где скрываюсь на ближайшие полчаса. Стаскиваю с себя смятое, заляпанное кровью платье и бросаю на пол. Хочу его сжечь, но такой возможности нет. Очень сомневаюсь, что мой муженёк оценит, если я устрою пожар в его навороченном особняке. Отбрасываю платье ногой в угол, подальше с глаз, и включаю кран в стеклянном душе. Настроив воду, встаю под слегка теплые струи воды и тут же вскрикиваю от того, что между ног начинает зверски щипать. Зажав себе рот, молчаливо глотая слезы, осторожно намыливаю одной рукой тело и моюсь.
Минут через двадцать, когда кожа по ощущению скрипит от чистоты, закрываю кран и выхожу из душа. Большим махровым полотенцем заматываю тело, а тем, что поменьше, волосы.
Покидать ванную комнату страшно, вдруг Егор уже встал. Представать в столь провокационном образе перед ним желания нет от слова «совсем». Но и прятаться тут вечно не выйдет.
Выхожу из ванной и со всей скоростью,