Джаник Саркисов, небритый широконосый мужчина – коренастый, с выпирающим из распахнутого пиджака брюшком, стоял прямо подо мной, подбоченившись и сипло покашливая. Мне были отчетливо видны крошечные волосенки на лысеющем затылке и продольные полоски вен под влажной кожей засаленной шеи. От Саркисова разило застарелым потом и мужскими духами, но мой инстинкт все же считал его отличной добычей.
Джаник был неисправимым грязнулей, но питался не хуже, чем откармливаемый к празднику баран в хлеву Магомеда. Он владел рестораном, где подавали на стол блюда самой разной кухни – от армянской и немецкой до японской и запеченных по-скифски кроликов в день памяти древних цивилизаций. Тематические дни часто проводили для привлечения клиентов, и первым дегустатором был сам хозяин. Так что Саркисов неплохо подготовил себя к употреблению в пищу. Я не сомневался в изумительных гастрономических качествах его крови. У меня даже слюни потекли, и одна их капелька упала на голову намеченной жертвы. Спокойно почесав макушку, Джаник продолжил наблюдать за стараниями подчиненных и муками пленницы.
Во время нападения мне не следовало забывать о том, что разбойники неплохо вооружены, а их главарь недавно приобрел охотничий пистолет с разрывными пулями, заполненными осиновой смолой.
Пылающая во мне жажда крови отвела природную осторожность на дальний план, и я приготовился к атаке.
– Последний раз я полюбовно с тобой треплюсь, – Джаник, подпирая жирные бока, с усмешкой обратился к пленнице.
Я сорвал решетку и прыгнул ему на спину. Падая под моим весом, Саркисов вывихнул плечо и дико взвыл. Охотничий пистолет, вырванный из его подмышечной кобуры, я разбил об пол и поднял разбойника на ноги, удерживая его левой рукой за шею. Его вены стучали так близко… У меня едва хватило силы воли на отказ от немедленного укуса.
– Бросьте оружие! – вспоминая фразы из современных фильмов, я закричал, сверкая глазами во все стороны. – И отпустите девушку! Не то я разорву ему глотку, – я щелкнул клыками над ухом Джаника.
Его заячье сердце едва не остановилось. Он громко икнул от страха.
Бандиты замерли как вкопанные и побросали бесполезное против меня вооружение.
– Давненько не кушал человеческой крови, – процедил я сквозь клыки, поглаживая колючую шею Джаника. – Ты подарил мне редкую возможность поужинать на славу и избежать гнева Смолина. Я сотворю благое дело, ежели высушу тебя и твоих дружков. За спасение хозяйки мясокомбината меня никто не осудит.
– Отвязывай девку, Седой, – Джаник скосился на пленницу. – Я говорю.
Ощепко поспешно освободил девушку, и она спряталась за широкой серой трубой.
– Может, и затейлив ты на вкус, Дырявый Джо, да шибко вонючий, – я пинком отбросил Джаника к закрытому железному чану.
Столкнувшись с чаном, Саркисов повредил плечо и руку. Вместо того, чтобы броситься на выручку главарю,