Объявили посадку. Я еще раз покрепче обняла маму и поспешила к самолету.
Странно, но дядя Килим не пришел меня провожать. Мы почти не виделись после поездки в Москву. Было несколько встреч, но их смело можно было причислить к случайным. Может, нужно было все-таки поговорить с мамой о ее отношениях с Килимом Ярашевичем? Но сейчас, заходя в самолет, скорее всего, уже поздно об этом думать.
Вдруг в кармане джинсов завибрировал телефон. Кто бы это мог быть? Мне редко звонил кто-то кроме мамы и…
На экране смартфона отразилось именно его имя.
– Алло! – радостно воскликнула я.
– А ты что, решила, что я не приду тебя проводить? – раздался в трубке его веселый голос.
– Если честно, даже успела обидеться на тебя, – попыталась сказать это как можно обиженнее, но получилось как-то не очень.
– Выгляни в окошко.
Я тут же сделала так, как он попросил. Килим Ярашевич стоял рядом со взлетной полосой, облокотившись на каменного медведя, что встречал и провожал гостей нашего захолустья. Дядя Килим помахал мне рукой.
– Ты все-таки пришел, – на глаза навернулись слезы.
– Конечно. Даже если твоя мать против, ничто не помешает мне проводить дочь в далекое путешествие, полное приключений.
– Дочь? – удивилась я, пока первая слезинка робко покатилась по моей щеке.
– А кто же? Пусть я и не участвовал в твоем создании. Уж, извини, ты, девочка взрослая, так что я буду называть вещи своими именами. Но ты для меня дочь, и ничто этого не изменит.
– Может, мне тогда следует называть тебя папой? – полушутя, полусерьезно спросила я и даже дыхание затаила, дожидаясь его ответа.
– Мне кажется, давно пора, – дядя Килим широко улыбался.
– Ну, что, папа, будут какие-то напутственные прощальные слова? – спрашивала я, наматывая сопли на кулак.
Сложилось такое впечатление, что дядя Килим даже подзавис от моего обращения, но потом быстро нашелся и сказал:
– Хорошо учится, с плохими людьми не водиться, без любви парням не давать и, если что, сразу мне звонить!
– И ты приедешь?
– Не сомневайся. Помнишь, я же обещал, что всех за тебя порву.
– Тогда я ничего не боюсь.
– Вот и умница, – охрипшим от эмоций голосом сказал дядя Килим. – А теперь давай, как в нашем любимом мультике.
– Земля, прощай! В добрый путь! – сразу понимаю я, что именно он имеет в виду.
– В добрый путь, доча. И покажи им там всем, что у нас в Березово помимо московского мэра личности имеются.
– Обязательно, папа.
На этом и закончился наш разговор, и самолет взмыл в небо, оставляя Березово, его аэропорт с фигурой