– Где моя мать?
К лицу Салли прилипла улыбка, снисходительная и обезоруживающая.
– Как вы спали, миз Родригес?
Нора при регистрации назвала чужую фамилию, поскольку ее настоящая из-за связи с Эфом наверняка была в списке разыскиваемых.
– Спала я прекрасно, – сказала она. – Спасибо успокоительному, что было в воде. Я спросила вас, где моя мать.
– Я думаю, ее перевели в «Закат». Это что-то вроде содружества «Активная старость» при лагере. Таков заведенный порядок.
– А где это содружество? Я хочу увидеть мать.
– Это отдельная часть лагеря. Я полагаю, визит туда возможен, но не сейчас.
– Покажите мне, где она.
– Я могу вам показать ворота, но… сама я там никогда не была.
– Вы лжете. Или же сами в это верите. А это означает, что вы лжете самой себе.
Нора понимала, что Салли врет не намеренно, пытаясь ввести ее в заблуждение, а просто повторяет то, что ей говорят. Возможно, она понятия не имела о так называемом «Закате», и ей не хватало ума подозревать, что в этом «содружестве» происходит совсем не то, что подразумевает название.
– Прошу, послушайте меня, – сказала Нора, впадая в исступление. – Моя мать нездорова. У нее помутнение сознания. Болезнь Альцгеймера.
– Я уверена, за ней там хорошо присмотрят…
– Ее убьют. Ни минуты не колеблясь. Она бесполезна для этих существ. Но она больна. Она напугана, ей необходимо увидеть знакомое лицо. Вы меня понимаете? Я просто хочу ее увидеть. В последний раз.
Это, конечно, было ложью. Нора хотела вытащить отсюда их обеих. Но для этого нужно было сначала найти мать.
– Ведь вы же человек. Как вы можете делать это… как?
Салли протянула руку, чтобы утешительно – но механически – пожать локоть Норы.
– Там и правда условия получше, миз Родригес. Пожилые получают хороший паек, и за это у них ничего не требуют взамен. Откровенно говоря, я им завидую.
– Вы искренне в это верите? – удивленно спросила Нора.
– Там мой отец, – кивнула Салли.
Нора схватила ее за руку:
– Разве вы не хотите его увидеть? Покажите мне, где это.
Салли была крайне доброжелательна. До такой степени, что у Норы возникало желание отвесить ей оплеуху.
– Я знаю, как тяжело, когда разделяют с близким человеком. Но вам сейчас нужно сосредоточиться на другом – подумайте о себе.
– Это вы подмешали мне седатив в воду?
Безмятежность на лице Салли сменилась озабоченностью; возможно, ее взволновало психическое здоровье Норы, ее потенциал в качестве продуктивного члена лагеря.
– У меня нет доступа к лекарственным средствам.
– Вам они тоже дают препараты?
Салли никак не отреагировала на вопрос.
– Карантин закончен, – объявила она. – Теперь вы должны стать членом сообщества, а я должна познакомить вас с лагерем, помочь вам