Я продолжала молчать, потому как просто физически не могла произнести ни звука.
– Проходи, присаживайся. Немного пообщаемся, если ты не против.
Я присела в кресло.
Что он здесь делает, и почему Эльвира Валерьевна позволила этому типу сидеть на своем рабочем месте?
– Удивлена?
Я кивнула.
– Но не настолько, чтобы снова ударить меня в пах? – он улыбнулся. – Знаешь, от твоего удара у меня чуть искры из глаз не посыпались. Нет сомнений – тренер ты отличный!
Нет ничего смешного в том, что произошло вчера, но его, похоже, позабавило мое поведение.
– Так и будешь молчать? Не хочешь поинтересоваться, почему я сижу в этом кресле?
Я тихо спросила:
– Почему?
– Потому что я владелец этого клуба.
Опаньки! А вот это сюрприз. Оказывается, вчера я чуть не лишила мужской силы своего босса. Этот вечер начинает быть интересным.
– Вижу, ты стесняешься проявить любопытство, так что сам отвечу на твои незаданные вопросы. Эля – дочь моего отчима. Она управляет клубом, а по бумажкам я здесь главный. У меня есть и другой более прибыльный бизнес, поэтому я прихожу сюда с другой целью, – он снова улыбнулся. – Будем иногда встречаться, я тоже здесь тренируюсь.
Что я должна ему сказать? Мне похвалить его за то, что он такой спортивный? Может уже разойдемся? Наобщались уже – вчерашнего общения мне хватило с лихвой.
Почему Эльвира Валерьевна не упомянула, что они родственники? Наверное, хотела послушать мою версию происходящего. Умно, ничего не скажешь.
Молчаливая пауза затянулась. Он смотрел на меня, а я на органайзер для канцелярских принадлежностей, стоящий на столе.
Он довольно шумно вздохнул и откинулся на спинку кресла. Интонация его голоса сменилась с легкой и игривой на серьезную. Видимо, решил поговорить по душам.
– Вчера был жуткий вечер. Могу представить, как сильно ты испугалась.
Я посмотрела ему в глаза, но продолжала молчать. Может представить? Серьезно?! Да ладно! За те пару минут, что я успела провести в его крепких объятьях, уже успела проститься с жизнью.
– Признаться честно, я и сам…, – он сделал паузу, взял карандаш со стола и стал крутить его в руках. – Не понимаю, кто и за что ее убил? Да, Марина была сложным человеком, и поверь, я успел это заметить, но, чтобы такое с ней сделать, кем нужно быть?
Еще вчера я обратила внимание на то, что он был совершенно спокоен. Да, было видно, что он расстроен, но держался молодцом. Подозреваю, что когда мужчина теряет любимую девушку, то должен эмоционировать, а не сухо констатировать факты. У меня буквально вырвалось:
– Вы не слишком расстроены? Или мне показалось?
Наши взгляды пересеклись. Я угадала! Мысленно я извинилась за свой прямолинейный и слегка беспардонный вопрос, но я хотела услышать его ответ.
– Мы не были настолько близки, – он поспешил поправить сказанное: – В смысле, конечно, мы некоторое время проживали вместе, но наши отношения были далеки от идеала и находились в стадии завершения. Если ты меня понимаешь?!
Он