– Почему тебе не сидится в кресле? – плюхнувшись рядом с ним, поинтересовался я.
– А сам не догадываешься? – На крыльце появилась из темноты Дэйю – двумя ступеньками ниже нас.
Гуолианг не удивился – он вообще производил впечатление человека, давно разучившегося удивляться. Я тем более – чувствовал присутствие Дэйю и к её фокусам успел попривыкнуть. Не знал только, подошла она только что, или давно здесь сидит? Равно как и понятия не имел, что она тут забыла.
– Если бы я мог догадаться, не задавал бы вопросов, – буркнул я.
– Ты ужасно приземлённый человек, Лей. – Дэйю запрокинула голову. И объяснила: – Он смотрит в небо.
Я взглянул на Гуолианга. Тот, продолжая набивать трубку, улыбнулся половиной морщинистого рта.
– А кресло стоит на крыльце, – продолжила Дэйю, – под навесом. Из-за навеса не видно неба. Так ведь, старик?
– Ты славная чуткая девушка, – не отвлекаясь от трубки, похвалил Гуолианг.
– Я – убийца, – глухо отозвалась Дэйю. Она обхватила колени руками и упёрлась в них подбородком. – Это – мой путь.
– И чем твой путь мешает тебе быть славной чуткой девушкой?
На это у Дэйю ответа не нашлось. Она фыркнула и отвернулась.
– Что-то случилось? – спросил я. – Для чего ты здесь сидишь?
– Не спалось. Вышла прогуляться.
– Давно вышла?
– Достаточно. – Дэйю с вызовом повернулась ко мне.
– Достаточно – для чего?
В ответ Дэйю выразительно уставилась на дом, принадлежащий Наташе.
Видела, значит, как я её провожал, и как зашёл в дом вслед за соседкой. Сквозь стены, конечно, смотреть не могла, и проникнуть вслед за нами, перекинувшись в невидимку, тоже вряд ли бы сумела. Но я вдруг понял – Дэйю откуда-то знает всё. Переплетение наших чакр давало ей явно больше, чем мне. Она знает, что я чувствовал, стоя на крыльце. Знает – и злится.
– Ниу любит тебя, – будто откликаясь на мои мысли, сказала Дэйю. – А ты…
– А что – я? – Раздражение всё-таки прорвалось. – Что я, по-твоему, делаю не так? У Ниу есть всё, что ей нужно. Если чего-то вдруг нет – ей стоит только сказать. Я не пью, не изменяю…
Дэйю фыркнула. Я, не отвечая, продолжил:
– А что касается желания Ниу иметь детей – ты сама прекрасно знаешь, почему это невозможно. Знаешь, что я, так же как и ты, каждый день хожу по лезвию бритвы. И знаешь, чем это чревато.
– Я одна. – Прозвучало это словно обвинение. – У меня нет семьи.
– Мать? – напомнил я.
Дэйю горько рассмеялась.
– Я убила своего отца, Лей. Неужели ты думаешь, что у меня хватит совести показаться на глаза матери? Она попрощалась со мной много лет назад. Не исключаю, что давно похоронила… И хорошо. Пусть я останусь мёртвой. Так будет лучше и для матери, и для меня. А ты – не один. – Дэйю откинула со лба волосы, смело и прямо посмотрела мне в глаза. – У тебя есть семья. Ниу, мама. Они любят тебя, ждут…
– Я