Я почти ничего не замечала из того, что происходило на пиру. Но Гида была наблюдательна. Она говорила, что многие притворно веселились, а некоторые не скрывали ярости. Ведь пока не было наследника, у каждого оставалась надежда на лучшее, на то, что можно породниться с королем. Теперь надежды их рухнули.
Матушка оживилась, повеселела, страшное бремя упало с ее плеч. Она даже на дочь обратила свой взор, словно бы почувствовала, что и та ее плоть и кровь. Это были те недолгие дни покоя и счастья, когда мы были еще вместе. Тогда и услышала я от матери рассказ об удивительном мире, в который та отправлялась только в своих воспоминаниях.
Она умела рассказывать и так хорошо все помнила, что трава, деревья, замки оживали и обретали и краски свои, и запахи. И только старик (его лицо всплывало в памяти и снах) возникал перед нами. Он излечил дочь конунга, хотя тот отнял у него всех трех его сыновей, и они навсегда остались врагами.
Я уговорила Дира, мы потом пошли к старику. Он был добр, почти ласков. Да и я очень хотела его увидеть, поговорить с ним. Но каким же старым и суровым он тогда мне показался. Он подарил голубой камень с причудливыми узорами, и я сохранила его на всю жизнь, и носила на шее, уверенная, что он оберегает от всех бед. Но никогда и никому не показывала больше свое сокровище. Он предсказал, что я всегда буду выходить сухой из воды и ничего дурного со мной никогда не случится.
Глава 4 Явление
А потом в том мире все переменилось, потому что непонятно откуда появился странный незнакомец. Интересовал его, конечно, Рюрик. Любому было понятно, что он что-то замышляет. Наверное, я первая забила тревогу, как только почувствовала это. Рюрик ничего не чувствовал, и доверял ему сильно. Он почти смог его похитить, но воины отца отняли Рюрика в последний момент, а похитителя помиловали по приказу матери, посадили на корабль и отправили туда, откуда он явился.
Тревоги немного улеглись. Тогда все обошлось, но было понятно, что появится еще кто-то, дед наш, живший так далеко, не смог бы оставить нас в покое, зная, что у него родился внук, единственный наследник. Ему было уже так много лет, что только и оставалось думать о возвращении Рюрика домой.
Матушка призналась, что скоро Рюрик покинет нас навсегда, он станет конунгом в том мире, откуда она к нам явилась. Сам братец мой только об этом и говорил в те дни, а после того случая спал и видел себя в далеком мире. Вот и я потеряла покой и сон после всего, что с нами случилось.
Его судьба решилась давно, а моя? Как можно было жить с такой неопределенностью в душе. Мне вовсе не нравилось болеть, но я поняла, что только когда больна, они все меня замечают. Но ребенком я, как говорят нянюшки была крепким и здоровым, потому внимания и не обращали, а болеть мне все-таки не хотелось, ничего в том не было хорошего
Время расставаться с братом наступило стремительно. Помню, как вместе со своими