– Помолчи, Энди. – Ему удалось произнести эти слова ровным голосом, пусть и сквозь стиснутые зубы.
– Сэй. – Робот согласился, замолчал.
Тиан подошел к ревущей сестре, обнял за плечи, вдохнув идущий от нее сильный (но не такой уж и неприятный) запах пота. Ничего противного, просто запах работы и покорности. Он вздохнул, потом начал поглаживать ее по руке.
– Прекрати, хватит орать, дуреха. – Реагировала она не на слова, а на тон, говорил он мягко, так что рыдания пошли на убыль. Бедро Тиа едва не доходило до грудной клетки Тиана (она возвышалась над ним на добрый фут), и любой незнакомец, проходивший мимо и остановившийся, чтобы взглянуть на них, изумился бы, отметив удивительную схожесть лиц и разительное несоответствие роста. Насчет схожести, впрочем, все было понятно: для близнецов это обычное дело.
Он окончательно успокоил сестру, перемежая добрые слова и ругательства: за годы, прошедшие с того дня, как она вернулась с востока рунтом, для Тиана Джеффордса первые не так уж отличались от вторых, и она перестала плакать. А когда по небу пролетела расти, как всегда, с отвратительными криками, Тиа вскинула руку, указывая на нее, и засмеялась.
Новое чувство стало подниматься в Тиане, столь для него нехарактерное, что поначалу он даже не понял, что с ним происходит.
– Это неправильно. – Он облек чувство в слова. – Нет, клянусь Человеком-Иисусом и всеми богами, это неправильно. – Он посмотрел на восток, где холмы уходили в громоздящуюся над горизонтом темноту, которая лишь отдаленно походила на облака. Там лежала граница Тандерклепа. – То, что они творят с нами, неправильно.
– Так ты точно не хочешь услышать свой гороскоп, сэй? Я вижу блестящие монеты и прекрасную черную даму.
– Черные дамы обойдутся без меня. – Тиан начал снимать упряжь с широких плеч сестры. – Я женат, и ты это прекрасно знаешь.
– У многих женатых мужчин есть подружки, – отметил Энди. Как показалось Тиану, с нотками самодовольства в голосе.
– Только не у тех, кто любит своих жен. – Тиан взвалил упряжь на плечо (он сделал ее сам, специально для сестры), повернулся, направился к жилищу. – И в любом случае не у фермеров. Покажи мне фермера, который может позволить себе подружку, и я поцелую тебя в твою блестящую задницу. Давай, Тиа. Ноги в руки и пошла.
– К жилищу? – спросила она.
– Совершенно верно.
– Ленч в жилище? – Она с надеждой посмотрела на него. – Картофель? – Пауза. – С подливой?
– Конечно, – кивнул Тиан. – Почему бы и нет?
Тиа испустила радостный вопль и побежала к дому. В бегущей Тиа было что-то завораживающее. Как однажды отметил их отец, незадолго до удара, после которого он покинул этот мир: «Умная или глупая, где еще увидишь в движении столько мяса?»
Тиан медленно двинулся следом, опустив голову, уставившись в землю, чтобы не угодить ногой в норы, которые