– Стой, – заорал Карагодин. – Пропадешь, идиот!
Хмелик даже не обернулся.
А в следующее мгновение Карагодин увидел, как капитан Соболев приник к автомату и аккуратно, как на стрельбище, выпустил длинную очередь. А потом увидел, как распростертое на льдине тело Хмелика перемалывают серые глыбы…
Он даже не понял, как бойцы вытянули его на берег. Подошел к Соболеву, который невозмутимо смотрел на него, и зло спросил:
– Зачем? Его можно было взять живым…
Соболев удивился:
– Зачем? Зачем таких брать живым?
– Это был пацан с нашего двора… Ему же лет было…
– Ошибаетесь, товарищ старший лейтенант, – спокойно поправил его Соболев. – Это не был пацан с вашего двора. Это был особо опасный преступник Геннадий Хмелик, организовавший коллективный побег из мест заключения. Потому что сидеть ему надо было пятнадцать лет. А знаете, за что? За то, что был главарем банды, которая врывалась в квартиры и резала всех подряд – женщин, детей, старух… Ему не дали «вышку» лишь потому, что сам он рук пачкать не желал. Только присутствовал и смотрел, как женщинам и детям режут горло…
Карагодин помотал головой, словно стряхивая наваждение, и спросил:
– А ростовские, которые побег организовали?
– Какие там еще ростовские? Они-то какое отношение имеют ко всем его злодеяниям? Это вам Хмелик наплел, что ли? Да, он был большой придумщик… Вот так он и на суде из-под расстрела ушел… Были там двое ростовских, только их в самом начале заварухи зарезали. Как думаете – кто?
Вечером того же дня полковник слушал доклад капитана Соболева.
– Значит, говоришь, они с одного двора были… А вообще, как он тебе? Работать может?
– Способен он, конечно, на многое. Только вот… Думает лишнее. О том, о чем в его профессии думать не надо бы. Если решит, что его используют или обманывают, сильно расстроится и начнет правду искать.
– Ну, это уже его проблемы. Правда – она штука такая, что радости от нее порой бывает немного.
1988–1991 гг.
Ворон
Вор в законе Ворон, а по паспорту Григорий Прохорович Варакушин, был родом из небольшого хутора, затерянного в лесах и болотах на стыке России, Украины и Белоруссии.
Крестьянской семье Варакушкиных Бог дал одних сыновей, пятерых. Двое старших готовились к срочной службе, потому семьями пока не обзаводились, а двое средних только что закончили семилетку, но кулаками и статью вполне сходили за взрослых мужиков. Поскребышу, книгочею Грине, шел двенадцатый год. Братья с родителями, богомольными добрыми людьми, от зари до зари горбатились на болотистых наделах, потом и мозолями добывая хлеб насущный. Богатства особого в семье не было, но и с протянутой рукой