– Меня что… выгонят?
– Выгонят? Зачем же. Живите пока тут, да и другого места для вас нет. После свадебного бала вы все равно переедете к мужу.
– Опять?..
– Да. Таков порядок. И когда закончите уборку, займитесь собой. Завтра утром похороны, и вы должны выглядеть подобающе.
Грателли вышел без лишних церемоний и удалился в дождь. Ди оглядела лужи крови и погрузилась в размышления. Какое-то пятно, и уютное гнездышко превратилось в место, где не хочется находиться даже минуту, не говоря уже о том, чтобы провести ночь. А ей предстояло прожить здесь неизвестно сколько… И почему-то девушка вообще не задумалась, что убираться тоже никто за нее не будет.
Фостер отвел Чепмена и Холгера к Судье – для отдельного доклада. Судья попросил Фостера выйти, затем выслушал Чепмена, и, разумеется, спросил, каков дальнейший план действий.
– Сэр, я не очень хорошо соображаю, мне бы выспаться, и поутру я представлю вам план. Сейчас я могу утверждать одно: есть смысл подозревать кого-то из руководителей кланов, их помощников и вообще тех, кто живет в «элитной» части. Это точно кто-то из верхушки.
– Но ведь забраться через забор мог и любой работяга.
– Сэр, чтобы истязать похищенную так долго, как это описал Холгер, преступнику понадобилось бы отдельное помещение, да еще и с хорошей звукоизоляцией. Нужны подручные средства и – хлороформ. Холгер подтвердит, что это вещество, судя по всему, хранится на острове всего в трех местах: в клане врачей, на складе Зилу и в неприкосновенном запасе, на вашем складе. Надо уточнить, сколько людей имеют доступ к этим хранилищам. По предварительным прикидкам Холгера – не больше двадцати.
– Так. То есть двадцать – это…
– Весь круг подозреваемых.
– Ох.
Судье стало не по себе – он понимал, что «аристократы» не позволят просто так соваться в свои дела и уж тем более в свои кладовые. Врачи – еще ладно, Холгер будет прозрачен, но склады Зилу – тут даже Судья не стал бы заикаться об обысках, о списках тех, кто туда приходил, что брал и так далее. Мелкая коррупция, прелести жизни элит всегда оставались скрытыми от обычных островитян. И должны быть скрыты и дальше.
– Что ж. Приходите утром с планом, подумаем. И – Чепмен, мне же не надо напоминать о тайне следствия. Холгер, надеюсь на ваше благоразумие, – Судья кивнул обоим и поднял руку, подзывая Прислужника.
Остров. Иногда я вспоминаю тебя как благословение, чаще – как проклятие. Из всех уцелевших и вернувшихся оттуда с таким трудом, я – один из немногих, кто остался дееспособен. То есть у меня есть работа, есть крыша над головой, есть психотерапевт, который регулярно читает эти записи и не позволяет мне останавливаться. Он даже сказал, что, может быть, это редкий случай, когда терапия открывает талант. Моя писанина кажется ему весьма достойной издания (да и сам я об этом подумывал, но не в плане