Вот опять дрожь у сердца. На этот раз вызов по «рабочему» мобильнику. Отвечая, он ощутил, как внутри все сжалось.
– Сержант уголовной полиции Макэвой, отдел борьбы с особо опасными преступлениями. – От названия собственной должности у него до сих пор дух захватывало.
– Расслабься, сержант. Проверка связи. – Это была Хелен Тремберг, высокая женщина, детектив-констебль, пару месяцев назад перевелась сюда из Гримсби, едва успев распрощаться с патрульной униформой.
– Отлично. Что у нас?
– Все тихо, учитывая сезонный всплеск. Выходные, наверное. Город мирно тратит денежки, так что по мелочам. Домашняя ссора на Беверли-роуд, хотим спустить на тормозах. Семейная вечеринка обернулась мордобоем, не более. Да, еще. Пэ-Гэ-Ка интересовался, не найдешь ли ты минутку перезвонить ему.
– Вот как? – Макэвой постарался, чтобы голос звучал ровно. – А что, собственно…
– Не о чем беспокоиться. Вроде бы ты можешь оказать ему услугу. Не кричал, ничего такого. Грязно не выражался.
Оба рассмеялись. Помощник главного констебля – фигура вовсе не зловещая. Костлявый, рассудительный, с тихим голосом и вежливыми манерами, он скорее походил на банковского клерка, чем на грозу карманников; самым заметным его вкладом в работу местной полиции стали внедрение «коллективного доступа к локальной сети» и циркуляр, рекомендовавший сотрудникам воздержаться от употребления бранных слов во время визита принцессы Анны в здание управления на Прайори-роуд.
– Ясно. Значит, ничего срочного?
– Прости, сержант. Я бы и звонить не стала, но ты хотел быть в курсе…
– Нет-нет. Правильно сделала.
Макэвой со вздохом отключил вызов. Его непосредственная начальница, и.о. следственного инспектора Триш Фарао, уехала слушать лекции, а оба инспектора рангом повыше его собственного взяли выходные. Случись что-нибудь из ряда вон, именно Макэвою придется принять бразды правления. И даже немного стыдясь, он все равно надеялся, что произойдет нечто серьезное, пусть даже все шишки потом и свалятся на него. По твердому убеждению Макэвоя, они неизбежны. Преступление произойдет, не стоит сомневаться. Снег выпадет, так или иначе; вопрос только в том, где именно и какой толщины наметет сугроб.
К столику подошла официантка, обнаженные руки в гусиной коже. Состроила беззлобную рожицу Макэвою и его сыну.
– Вы что, психи? – спросила она, подчеркнуто дрожа от холода.
– Я не псих, – возмутился Фин. – Сама ты псих.
Макэвой улыбнулся сыну, но одернул: грубить взрослым нельзя.
– Славный выдался денек. – Он перевел взгляд на официантку: черная юбка, черная футболка, на вид немного за тридцать.
– Говорят,