Шутка обэриута. Александр Товбин

по клавиатуре, – время встрепенулось, ускорилось, меня, дезориентированного, вовлекая в причудливый танец; в какую сторону потянуло, куда дёрнуло, понеслось? В Тоскане я, выброшенный из бытийных скреп, спонтанно откликался лишь на зрительные впечатления «ни о чём», однако сейчас-то случай, как бы ни упирался я, озадачивал, – события замелькали.

      Так, сухо: встреча с отцом, – приглашение на спектакль в Толстовском доме, – письмо Лины, – звонок Бызовой.

      Обычная, хотя неожиданная строка.

      Смахивает на оглавление? – я машинально бил по шляпкам уже забитых гвоздей: вернувшись в Петербург, расслабленно и потерянно, не понимая чем бы себя занять, вертел головой на Владимирской площади, сглатывал горечь элегии; встреч не ждал, об умыслах Случая не подозревал, жмурясь от солнца, радовался отрешённой уравновешенности, и на тебе…

      «Случай – орудие Провидения», классно сформулировано, но тут набор, – подбор! – случайностей.

      Так-так-так, ещё и Головчинер по наводке Провидения, дёрнувшего высоколобую марионетку за ниточку, явился-не-запылился: Данька, Лина, Виктория интересовались одним предметом… – на кой им, на троих, Тициан?

      А – мне?

      Не предлагалась ли Случаем, подборщиком и компоновщиком неожиданностей, сквозная тема?

      И не связана ли тема со стрелою судьбы?

      Красиво: тема как оперение стрелы.

      А совпадения? Небесные подсказки, подставки…

      Шли годы со всякой полезной и бесполезной всячиной, однако Тициановская «Венера перед зеркалом» (не благодаря ли плохонькой репродукции?) стала бессрочным и прочным, пусть и отретушированным, воспоминанием…