Селизетта. Да, Мелеандр, я думаю, что очень разные…
Мелеандр. А я этого не думаю, Селизетта. И я все более в этом убеждаюсь, открывая то, что таилось под твоим детским смехом… Душу, которая умеет раскрывать себя, нетрудно понять. Мне надо было только помнить, что души, не умеющие раскрыть себя, столь же прекрасны… Может быть, даже еще прекраснее, потому что они этого не сознают…
Селизетта. Нет, нет! Как бы я ни старалась, это будет не то, Мелеандр… Если я поступаю так, как тебе нравится, то только в подражание Аглавене…
Мелеандр. Селизетта!..
Селизетта. Мелеандр!.. Это не упрек… Надеюсь, ты меня правильно понял? Я уже не прежняя, я никого больше не стану упрекать. Я сама не знаю, отчего со мной произошла такая перемена. Я бы не поверила, если б мне еще недавно сказали, что я буду чем печальнее, тем счастливее и что настанет день, когда я поцелую женщину, которую ты любишь… А между тем так оно и вышло…
Мелеандр. Я не знаю, чего может потребовать? Небо у человека, даровав ему такое счастье…
Селизетта. Я маленькое, жалкое существо, Мелеандр, но и мне хотелось бы стать прекраснее, хотелось бы, чтобы и меня любили, плача, как плачешь ты, любуясь ею.
Мелеандр. О ком ты говоришь?..
Селизетта. Я говорю о той, о которой ты думаешь, когда безмолвствуешь…
Мелеандр. Когда я с тобой, я думаю о ней; когда же я с ней, я полон дум о тебе…
Селизетта. Я поняла, что это не одно и то же, что это не одни и те же слезы, Мелеандр… Те исходят из большей глубины, чем слезы жалости, и забыть их нельзя… Ты говоришь, что любишь меня, для того чтобы я не так грустила, но ты никогда не скажешь того, что говоришь Аглавене…
Мелеандр. Не знаю, мог ли бы я сказать тебе то же самое, Селизетта. Нам никогда не удается выразить то, что мы хотим… Вместо того чтобы сказать любимому человеку что-то очень важное, ты отвечаешь на вопросы, не доходящие до внутреннего слуха… А вопросы, которые задает душа, никогда не бывают одинаковы… Вот почему наши слова изменяются незаметно для нас самих… Но вопросы твоей детской души, моя милая Селизетта, так же прекрасны, как вопросы Аглавены… Они исходят из другой области, только и всего… Не печалься же, Селизетта!.. Не надо ревновать к душе… Неужели ты думаешь, что я не говорю с тобой в эту минуту так, как говорил бы с Аглавеной?.. Неужели ты думаешь, что можно сказать кому бы то ни было более того, что я говорю тебе?.. О моя прекрасная Селизетта! Если бы ангел сошел с неба в мои объятия и занял твое место, я не мог бы открыть ему свою душу проще и глубже, чем открываю тебе… А все, что еще можно было бы сказать, нельзя говорить на земле… Подождем, Селизетта. Уйдет или не уйдет Аглавена, это знает она одна, и она не ошибется… Но уйдет она или останется, она открыла мне твою красоту и научила меня любить тебя так, как я никогда не любил прежде… Во всяком случае, Селизетта, если нужно, чтобы кто-нибудь плакал, то плакать будешь не ты… Да и потом,