В Берлине поняли, что Польша не намерена играть роль сателлита Германии, а потому ее следует уничтожить во избежание удара в спину во время войны с Западом, вопрос о начале которой уже был решен Гитлером. 3 апреля канцлер Германии издал директиву о разработке плана военной кампании против Польши, которая должна была начаться не позднее 1 сентября 1939 г. Из этого следует, что ранней весной 1939 г. канцлер не намеревался немедленно нападать на Польшу, как это давал понять на основании слухов Чемберлен, выступая в палате общин с обоснованием необходимости предоставить гарантии Варшаве. Бек же, приняв гарантии, склонил Гитлера к решению начать войну с польской кампании{73}. Правда, до конца апреля Гитлер еще не исключал, что ему удастся склонить Варшаву к покорности.
Бек, видимо, не до конца осознал, что после принятия британских гарантий Польша оказалась в абсолютно новой ситуации: активно сблизившись с Англией, Бек не проявлял желания сближаться с СССР. Он мотивировал свою позицию приверженностью политике равного удаления, которая уже полностью себя исчерпала. На апрельских переговорах в Лондоне польский министр заявил, что не питает доверия к внешней политике СССР в силу ее «империалистического», антипольского характера, и дал понять, что Варшава не будет участвовать в военных соглашениях западных держав с Москвой. И даже, продолжал он, если Польша к такому договору подключится, то без расширения обязательств в отношении Советского Союза. Бек полагал, что идеологические расхождения между Германией и СССР исключают их соглашение за счет Польши, поэтому у Варшавы есть возможность урегулировать конфликт с Германией без существенных уступок со своей стороны.
Еще в середине апреля Бек через посредников пытался убедить Гитлера, в том, что существование Польши отвечает жизненным интересам Германии, что в случае ее гибели исчезнет буфер между Германией и СССР и широко откроется дверь для натиска России на Европу. Что же касается соглашения с Великобританией, то это всего лишь дополнение к союзному договору с Францией, против существования которого Гитлер в 1934 г. не возражал. Но Гитлер объяснений Бека не принял, назвав самой большой ошибкой Польши сближение с Англией, создавшее, как он уверял, угрозу окружения Германии.
Окончательно жирный крест на надеждах Бека урегулировать отношения с западным соседом поставило выступление германского канцлера в рейхстаге 28 апреля 1939 г., в котором он заявил о денонсации польско-германской декларации 1934 г. о неприменении силы в двусторонних отношениях, а также морского соглашения 1935 г. с Великобританией. Тем самым были похоронены последние надежды Бека на возможность и дальше проводить внешнеполитический курс Польши в соответствии с формулой безопасности Ю. Пилсудского.