Ойва Юнтунен поинтересовался: почему же майор бродит по тайге, а не готовится к защите кандидатской где-нибудь в Хельсинки?
Ремес лихорадочно искал подходящий ответ. Ему и самому было непонятно, почему он сидел у костра с каким-то младшим научным сотрудником. Затем он придумал:
– Я это… я вначале немного отдохну. Успею еще зимой позаниматься, почитать. Соберусь немного с силами.
Майор уставился на огонь.
– Финансовые трудности, знаешь, не дают мне развернуться, – доверительно произнес он. – У меня нет сбережений, в моем возрасте кредит на учебу уже не берут. Я даже думал, может, тут, в Лапландии, золото поискать. Многим в последнее время везло.
Ойва Юнтунен вздрогнул. Золото! А вдруг этот опухший майор что-то знает?
Майор заметил, что его приятель заволновался. Он решил, что сердце младшего научного сотрудника Асикайнена тоже поражено золотой лихорадкой. А что, если этот чистюля книжник надул его? А сам явился сюда искать золото по чьей-то верной наводке и уверяет, будто собирает ягель? Старые месторождения на реке Лемменъйоки лежат к северо-востоку отсюда, это совсем рядом. Здесь и правда могли быть настоящие золотые россыпи.
Майор Ремес оценивающе уставился на библиотекаря. Тот выглядел испуганным. «Ягель собирать приехал, будет он мне заливать! Да черт с ним!» Майор Ремес вполне мог с ним сработаться, игра стоила свеч. Если у библиотекаря еще и денежки имеются, тем лучше.
– Тебя, видать, золото интересует? – лукаво спросил майор.
У Ойвы Юнтунена от мыслей в голове зашумело. К чему это майор клонит? Только что говорили о военной академии, как они к золоту-то пришли? Знал ли Ремес, что у него золота больше, чем дюжий мужик сможет унести? Не попал ли он в западню? А может, майор знает Сииру, этого убийцу и дьявола во плоти?
Ойва Юнтунен попытался успокоиться и произнес:
– Слушай, Ремес. Ягель для меня – самое ценное в жизни. Хотя, конечно, золотоискательство тоже неплохое занятие.
Майор решил больше не наседать на нового приятеля. Лучше с ним впредь говорить на нейтральные темы.
– Знаешь, в тридцатые годы мой отец переделал родовую фамилию на финский лад. Я-то никакой не Ремес.
У Ойвы Юнтунена аж от сердца отлегло. Может, и зря он испугался? Скрываться целую неделю нелегко – никакие нервы не выдержат. Если здраво рассудить, то майор Ремес никак не мог знать о золоте. Ремес? А как тогда звали отца Ремеса?
– Что Ремес означает по-шведски? – заинтересовался Ойва Юнтунен.
«Вот черт», – расстроился майор. Нет ведь у его фамилии соответствия в шведском. Надо было как-то выкручиваться:
– Ну, батя был настолько профински настроенный, что взял себе фамилию Ремес. А так по отцовской линии я Ройтерхольм. Мой род ведет начало от барона Ройтерхольма. Из истории, наверное, помнишь?
Ойва Юнтунен с воодушевлением кивнул. Ни о каком бароне Ройтерхольме он