И вот в комнату вбежала одна из бригадирш. Она протянула Лене листок с расчётом, с которым надо было идти в бухгалтерию. Вот так обыденно закончилась эта жизнь и наступил долгожданный момент перехода к свободе, подумала Лена, спешно спускаясь вниз по ступенькам. Голова кружилась то ли от выпитого шампанского, то ли от волнения, дыхание перехватывало и от радости, и от быстрого спуска. Двор перед домом был уже пуст – наверное, все ушли на банкет в честь сдачи объекта. Она быстро пробежала по нему. Ноги сами несли её мимо вагончиков, в самый край лагеря, где была бухгалтерия. А мысли лихорадочно неслись уже в будущее, предвкушая и близкую встречу с любимым, и исполнения их надежд и желаний. Вдруг налетевший ниоткуда порыв ветра вырвал из рук тоненький расчётный листок и швырнул за спину. Лена обернулась. Глаза уже не стали искать упорхнувший листок, а в оцепенении уставились в одну точку: огибая вагончики, за ней брели по пятам Марина и несколько других бригадирш. Они тяжело дышали, открывая рты, едва поспевая за ней. Лица их были искажены жуткими гримасами какого-то нечеловеческого удовольствия. В руках они держали какие-то железные куски арматуры. У Марины же в руках был увесистый стальной лом. Он поблёскивал на солнце своей заострённой пикой. И тут Лена поняла всё – они идут убивать её!
«Ну что, глупышка, теперь тебе всё стало ясно», – крикнула, захлёбываясь, Марина, давая понять, что пощады не будет. В ужасе закрыв лицо руками, она стала пятиться назад, ощутив под ногами мягкую землю, она оглянулась. На том месте, где раньше была бухгалтерия, вместо вагончика зияла огромная яма, вернее, свежевырытый котлован, на дне которого виднелось какое-то разбитое окровавленное тело. Сдавило горло, но, справившись со страхом, она стала смотреть прямо в глаза своим убийцам, медленно приближавшимся к ней. Она так просто не сдастся им! Но то, что открылось Лене в последнюю секунду, не поддавалось никакому описанию: зазвенело в ушах, и будто какая-то пелена спала с её глаз – грязные уродливые чудовища