Районные агитаторы на собраниях и сходах граждан говорили, что в стране возникла кризисная ситуация вызванная срывом планов по хлебозаготовкам и невозможностью ускорения индустриализации. Промышленности рабочих рук не хватает. Обобществление ресурсов и механизация сельского труда высвободит множество крестьян, которые смогут переехать в города. Там, работая на стройках, на заводах и фабриках они будут получать достойную заработную плату, позволяющую всей семье – жить, не тужить. Вся пропаганда сводилась к тому, что надо добровольно труженикам села объединяться в колхозы. Коллективные хозяйства, являющиеся социалистической формой производства на селе, обеспечат реальный рост доходов колхозников. Всё решения по тому или иному вопросу будут приниматься на общем собрании колхозников. Там же будет избираться председатель колхоза. Демократический принцип: «Подчинение меньшинства, большинству», будет осуществляться подсчётом голосов. Поддержанные государством, эти хозяйства в короткие сроки преобразят всю деревенскую жизнь. На деле, осуществить задуманное на добровольных началах, в кратчайшие сроки, коммунистическим властям вряд ли бы удалось. Понимая это, они прибегли к форсированию событий. Этот год руководство страны назвало «годом великого перелома». Основным препятствием на пути создания колхозов являлась зажиточная и середняцкая часть крестьянства. К крестьянам, саботирующим продажу сельхозпродукции по продналогу, начали вновь применяться методы продразвёрстки. На селе начала обостряться классовая борьба. Пропаганда объясняла, что кулачество мешает созданию колхозного строя и объявило ему открытую войну. А чтобы ускоренными темпами проводить политику коллективизации, нужно ликвидировать кулаков, как класс. Это не могло не вызвать отчаянно сопротивление последних, на политику конфискации и продразвёрстки. Кулаки ответили террором, вредительством и саботажем. По району прокатилась волна убийств партийно-хозяйственных руководителей, поджогов, порчи имущества и сельхозинвентаря. Убивали и тех колхозников, кто активно ратовал за создание колхозов.
В станице Усть-Лабинская у нескольких семей кулаков была произведена конфискация имущества, одни семьи были отправлены в отдалённые районы страны, другие в исправительно-трудовые лагеря.
Наблюдая за политикой властей, Бронислав сказал Лешику, чтобы он заполнил подготовленный схрон и уволил наёмных работников. Осенью, когда на мельницу начали свозить зерно нового урожая, поспела кукуруза и подсолнечник Лешик начал заполнение своего тайника. Готовую муку хранить не решился, боясь оставить в доме мучной след к схрону.
В один из дней, как только Бронислав открыл свою лавку, на пороге появилась жена начальника районного НКВД Нина, и быстро полушёпотом произнесла: – «Бронислав, закройте пожалуйста лавку. У меня к вам серьёзный разговор». Как только Бронислав вышел из прилавка и закрыл лавку на внутренний засов, она, захлёбываясь
