Империя дает возможности. Во всяком случае, Россия и Империя Единства. И какая Империи разница, кто ты – великоросс, малоросс, немец, француз, татарин, киргиз, бурят, якут или турок? Служи и будь верен! Дел и величия хватит на всех…
– Ваше императорское высочество! Прошу милостиво простить…
Ольга открыла глаза:
– Да?
Капитан-лейтенант Болдырев стоял навытяжку.
– Прошу простить, ваше высочество, но мы подходим к причальной стенке.
Что ж, вот она и у цели своего визита. Здесь ее так же ждал автомобиль и еще одна машина охраны. Ну, тут уже совсем недалеко.
Наблюдая за тем, как на берегу деловито суетятся, готовясь принять швартовы с борта их яхты, Ольга в очередной раз поймала себя на мысли, что, получив казенный заказ на пошив стандартных масок для армии, авиации, флота и государственных служащих Ромеи, «Модная мануфактура баронессы Натальи Иволгиной», входящая в концерн «Натали», получила просто неприлично баснословный доход. Конечно, было известно, что самой графине Емец-Авлонской принадлежит лишь 34 процента акций, а остальное выкуплено различными инвесторами, но все равно Натали должна была просто озолотиться на этом гигантском заказе!
Во всяком случае, так трепали языками в высшем свете Ромеи, да и в России находились отчаянные оппозиционные газетенки, которые прямо указывали на коррупцию вокруг этого заказа и делали далеко идущие намеки на то, что при дворе завелись некие персоны, которые набивают себе карманы за казенный счет. Никто, правда, не решился вслух называть имена, но намекалось, что это кто-то из самого-самого верха.
И такие разговоры бросали тень на юную императрицу Марию, поскольку графиня Емец-Авлонская баронесса Иволгина входила в самое ближайшее окружение государыни, а наличие в числе акционеров графа Жилина, бывшего по совместительству еще и римским бароном, давало пищу для пересудов о том, что и без итальянцев в этом деле не обошлось.
В общем, история была достаточно скверной и грязной, чтобы ее активно обсуждали во всяких модных салонах и во время светских визитов. Имени императрицы старались лишний раз не произносить, не желая попасть под действие «Закона об оскорблении Величества», но намеки делались.
В этом вопросе Ольга считала, что ее царственный брат допустил две ошибки. Во-первых, допустил такую столь грубую ситуацию с заказом, а, во-вторых, отмахнулся от докладов спецслужб о том, что такие разговоры ведутся. Возможно, он считает это пока неважной мелочью на