На дне рождения будет нужно – и от этого никак не отказаться, не рискуя вызвать шквал новых слухов и пересудов – сказать тост. Выдавить из себя хотя бы пару добрых слов. А что он мог сказать?
С днем рождения, мой бывший лучший друг. Последние полгода я подозревал, что ты изменял моей сестре и воровал мои деньги. Но я не смог окончательно доказать твою вину даже самому себе, поэтому теперь делаю вид, что ничего не произошло. Прости. Давай выпьем за то, чтобы в следующие сорок лет подобное не повторилось.
Отличный тост, да. Но, к сожалению, придется придумать другой.
Алексей встал из‑за своего рабочего стола, подошел к огромному, во всю стену, окну кабинета и некоторое время смотрел на выстроенные в отдалении от офисного здания производственные цеха и склад. Новые, красивые, современные здания – реальное подтверждение многолетнего успеха. Их успеха. Сегодня цеха было видно не очень хорошо. Дым от горящих лесов уже добрался до Коломны, и весь город затянуло удушливым смогом.
Как будто конец света.
Алексей вернулся к столу, взял ручку и бумагу.
Нужно придумать речь. Простую короткую речь. Это несложно.
Но мысли настойчиво возвращались к одним и тем же вопросам, снова и снова двигались по старому кругу.
Как ты мог, Серёга?
Что с тобой произошло?
Когда и почему ты превратился в крысу, готовую воровать у своей семьи?
А может, ты был таким всегда?
19 июля 2004 г.
Изматывающий рабочий день в раскаленном металлическом ангаре на окраине Коломны наконец закончился. Сергей не хотел проводить остаток вечера в душном общежитии. Если бы у него еще оставались силы, он сел бы на велосипед и укатил как можно дальше от города. Но усталость брала своё, и Сергей решил доехать до ближайшего к фабрике маленького пляжа у полуразвалившейся пристани на берегу Оки.
В тот день это не казалось каким‑то важным решением. Но когда много лет спустя Сергей задался вопросом, как могла бы сложиться его жизнь, если бы после работы он просто поехал домой, найти ответ ему не удалось. Как будто до того вечера он по‑настоящему и не жил.
Обычно пляж был пустым. Похоже, про него мало кто знал, да и расположение было не самым удачным. Сергей наткнулся на это место совершенно случайно во время первых бесцельных поездок по новому для себя городу. Приехав, Сергей лег прямо на песок и долго не двигался, бездумно разглядывая редкие облака в небе. Не было сил даже раздеться. Постепенно дневная жара начинала отступать, и лежать у воды было приятно и спокойно.
А потом появились они.
Трое бодрых и наглых детишек какого‑то богатого папочки, которым, как сразу же решил Сергей, явно не нужно ни работать, ни учиться. Папочка – крупный седой мужик лет пятидесяти, показавшийся Сергею смутно знакомым – привез свой разновозрастной выводок на пляж на огромном внедорожнике, вытащил из багажника пакеты с едой и водой, громогласно отказался повторно ехать в магазин, затем немного побуксовал на песке и уехал. И снова на какое‑то время наступила тишина.
Сергей, отчего‑то начиная злиться, разглядывал своих соседей по пляжу.
Первый из той троицы казался ровесником Сергея. Плотный, высокий, загорелый шатен. Отвратительно смазливый. Он сразу же прошел до конца длинного полуразвалившегося причала, сел, свесив ноги к воде, и закурил.
Вторая – высокая худая блондинка с длинными волосами, собранными в хвост – была похожа на старшеклассницу. Она скинула короткий сарафанчик, под которым обнаружился на удивление скромный купальник, и расположилась на пляжном полотенце. Её лицо, слишком правильное и красивое, вызывало у Сергея раздражение.
Младший был этакой промежуточной стадией между ребенком и подростком – белобрысый, с неприятно светлыми, почти прозрачными глазами. Он начал бесцельно бродить по пляжу, и именно это простое, но бессмысленное действие почему‑то бесило Сергея больше всего.
Можно было бы уехать на другое место, но усталость придавливала к земле.
Я первый сюда приехал. Пусть они валят.
Сергей решил, что нужно просто игнорировать эту троицу, но вместо этого начал думать о причинах своего плохого настроения. Возможно, это просто зависть. Они богаты, а он беден. У них есть семья и наверняка много друзей, у него нет никого. Все трое слишком красивы, у него не было и этого – гены ублюдка‑папаши были слишком сильны. Сергей отдал бы полжизни, лишь бы избавиться от своего не вполне славянского разреза глаз и черных жестких волос, чтобы не вспоминать при каждом взгляде в зеркало, кто его отец.
Эти рассуждения не помогали успокоиться. Вечер был однозначно испорчен.
Прошло около получаса. Девушка лежала и читала толстую книгу. Её старший брат успел выкурить пару сигарет, искупаться и снова вернуться на своё место. Младший маялся от скуки. Он тоже поплавал, побросал камни в реку, поел, попил, снова искупался. А потом не придумал ничего лучше, чем набрать горсть песка, пройти по причалу и