– Ты что, зачитался? – спросил меня топор.
– Но топоры не разговаривают! – возразил я и продолжил писать роман, лучше, чем у Достоевского.
– Щас Федор Михайлович сам придет и подскажет, как роман разрулить, – сказал мне критик.
– А зачем мне Федор Михайлович? Я же сказал, что хочу написать еще лучше, чем он? Я его не спрашиваю! – ответил я и почувствовал себя лауреатом нобелевской премии по литературе.
– Ничего, – сказал психиатр, – и вас вылечим.
Пьяный библиотекарь
– А я все мечтаю жидкометаллическом топоре, как у Терминатора. Чтобы он в нужный момент у меня вырастал из рукава. Вот я прочитал про ледоруб в названии, и у меня сердце встрепенулось. Напишите про меня пожалуйста! – попросил меня Раскольников.
– Я что, Достоевский? – удивился я.
– Если любишь щелкать по носам, значит ты второй Гоголь! – сказал мне Белинский.
– А если ты любишь пугать кошек, значит ты Шариков! – сказал мне Профессор Преображенский.
Тогда я дал Раскольникову рубль, чтобы он не рубил старуху, дал Шарикову мягкую игрушку, чтобы он не пугал кошек и дал Гоголю электрический нос, чтобы вдохновить его на продолжение своей повести…
Но тут появился Горький.. – и послал всех «в люди».
Белки в городе
Я убил древнего человека, но в милиции сказали, что машины времени не существует. Тогда я убил человека из далекого будущего, но в милиции сказали, что это ещё дожить надо. Тогда я с чистой совестью больше в милицию не обращался.
Почему Раскольников тепло одет?
– Раскольников, а откуда у Вас топор? – спросил Белинский.
– Я кашу варил-с, просто на место ещё не успел положить.
– А это потому что он не тварь дрожащая, тепло одет! – объяснил Парфирий.
– Все Вы концептуально ошибаетесь! – сказал Достоевский.
– Человек – это звучит горденько! – сказал Горький.
– А откуда взялись уменьшительно-ласкательные интонации? – удивился Белинский.
– А это потому, что все ценности относительненькие – объяснил Ницше.
– Я убил человека! – написал первую строчку прочитавший «Преступление и наказание» студент, решивший написать роман лучше Достоевского.
– Я Парфирия позову за плагиат! – возмутился Федор Михайлович.
Цепочки гипертекста
– Человека убил не ты! – сказал Достоевский Раскольникову.
– Ты что, не помнишь своих персонажей? – засмеялся Раскольников и замахнулся на Достоевского топором.
– А я не Достоевский, а адвокат Мишани Ефремова, – сказал литературный критик.
– Это лошадь виновата, сена объелась, все дорожные происшествия из-за обжорства лошадей! – сказал Раскольников.
– Молодой человек, Ефремов ехал на осле! – сказал адвокат.
– Вы что, Мастер и Маргариту обчитались? – удивились читатели.
И топор