– Дорогая Джулия, не стоит извиняться! – прохрипела уродливая Медуларум, – Мы всегда вам рады. И я бесконечно счастлива, что ты привела этого юношу познакомиться с нами.
Пока Медуларум расплывалась в улыбке перед гостем, а Ленноэль молча наблюдал за мальчишкой, Скарлайт испытывал разный спектр чувств в своей неокрепшей душе. Уродство одной из Всемогущих сестёр пугало его и восхищало одновременно, мрачный вид красавца-Ленноэля внушал тревогу и в то же время уважение. Его напрягало присутствие Люциуса и радовала забота Джулии. Поэтому, мальчик стоял как вкопанный, не в силах вымолвил ни слова.
– Присаживайся, мой дорогой друг. Откуда ты?
Скарлайт молчал, разглядывая серые зубы Медуларум.
– Отвечай, когда тебя спрашивают, – тыкнул его в спину Люциус.
– Прошу прощения, о великая госпожа Медуларум! Я очень рад встретиться с Вами и Вашим супругом, господином Ленноэлем! – и Скарлайт в очередной раз плюхнулся в ноги перед Всемогущими.
Люциус закатил глаза и нервными шагами подошёл к мальчику, дёрнув его за плечо.
– Успокойся и встань. Достаточно просто вежливо поклониться, – и он продемонстрировал Скарлайту, как это делается.
После этого вампир нормально поздоровался с супругами Целестибус и усадил неугомонного подростка рядом с собой за столом. Джулия по щелчку пальцев подала на стол крепко заваренный травяной отвар из чёрных трав, а также пышные булочки с джемом из клубники и ежевики.
– Так что привело тебя к нам, юноша? – с царственным видом спросил Ленноэль, не отрываясь от трубки.
И тогда Скарлайт поведал свою историю, не притрагиваясь ни к еде, ни к напитку. После этого мальчишка немного сконфузился, так как все взгляды были устремлены на него. А Ленноэль с женой многозначаще переглянулись.
– Мальчик просит у нас помощи.
– Но ведь у нас много кто просит помощи. Мы же не всем её оказываем.
– Тут дело другое. Оно касается, в том числе, и незаконной попытки реформ на Земле. Распространение денег – одно из самых тяжких преступлений в настоящее время. И его родители оказались втянуты в эту историю просто потому, что были известными ювелирами, – уточнила Джулия.
– Понимаем, дитя. К тому же, помощи он просит даже не у нас, а у тебя.
– Ох, если Всемогущия Джулия откажет мне, то я буду слёзно умолять Вас, господин Ленноэль, – не без доли драматизма обратился Скарлайт к молчаливому супругу Медуларум.
Обменявшись тем молчаливым семейным взглядом, который знаком почти каждому из нас, Джулия вместе с родителями попросила прощения у Люциуса и Скарлайта, после чего семейство удалилось в спальню.
Девушка, устроившись в ногах своих родителей, на мягкой кровати под балдахином, беседовала с ними на мёртвом, но родном для них языке[9]. Стоит сказать, что такие беседы обычно очень долгие и неспешные, как и сама бессмертная жизнь, и нам, людям, она