Наука любви. Л. Е. Балашов

тут из всей цепи пространства и времени, из всех своих связей с миром. В нем остается одно только бескрайнее ощущение, одно – но такой слепящей силы, что затмевает миллионы его мыслей, понятий, привычек, чувств, воспоминаний”[8]. И дело не только в экстатичности любви (как бы выключенности ее из реальных времени- пространства). Сама любовь содержит внутри себя бездну переживаний, ощущений, движений. Ю. Рюриков по этому поводу пишет: “Многие, конечно, замечали по себе, что в разные моменты жизни бывают совсем разные ощущения времени. Особенно резко меняет чувство времени любовь. В часы любви время исчезает – исчезает почти буквально, его не ощущаешь, оно перестает быть. Об этом странном чувстве писал Роллан в сцене Кристофа с Адой. И вместе с тем каждая секунда насыщена такими безднами переживаний, что время как бы останавливается и от одного удара пульса до другого проходит вечность. Время любви как бы состоит из бесконечных внутри себя мгновений – но эти бесконечности мгновенны, вечности молниеносны. И эта вечность секунды, и эта мимолетность часов сливаются друг с другом, превращаются друг в друга и порождают друг друга (курсив мой. – Л. Б.)”[9].

      Любовь и вечность… Любовь дает психологическое ощущение вечности. Об этом неплохо сказал испанский философ Ортега-и-Гассет:

      “Это, возможно, наилучшим образом проявляется в трепетной области наших любовных чувств. В сонной глубине души женщина всегда спящая красавица в этом лесу жизни и нуждается в том, чтобы ее пробудили. В глубине своей души, неосознанно, она носит сложившийся образ мужчины, не кого-то определенного, а обобщенный тип совершенного мужчины. И всегда спящая, она сомнамбулически проходит меж встречающихся мужчин, сопоставляя их физический и моральный облик с существующим образом, которому отдается предпочтение.

      Это служит объяснением двум явлениям, происходящим в каждом случае подлинной любви. Первое – это внезапность, с которой люди влюбляются; женщина – то же самое можно сказать и о мужчине – в один момент без перехода или движения оказывается поражена любовью. Это было бы необъяснимо, если случайной встрече с этим человеком не предшествовало бы тайное и сокровенное вручение своего существа образцу, всегда носимому с собою. Другое явление состоит в том, что женщина, глубоко любящая, не только чувствует, что ее любовь будет вечной, но ей кажется также, что она любила этого человека всегда, с тайных глубин прошлого, с неизвестно какого времени прежних существований.

      Эта вечная и как бы врожденная близость, разумеется, относится не к тому индивиду, который появляется сейчас, а к скрытому внутри образцу, который трепещет, как обещание, в глубинах покоя, наполняющего его душу, и в данную минуту, в этом реальном бытии находит исполнение в воплощении”[10].

      Примечателен тот факт, что во все времена писатели, поэты, художники рассматривали любовь как начало, раздвигающее пределы жизни, преодолевающее смерть. В одной песне так и