Невиртуальные игры. Тарас Сергеевич Асачёв

и, наклонившись, опустил руку в горящую траву, достал из пламени эликсир и выпил его, пока он еще был горячим, девушки все еще решали – кто виноват, а кто прав, я же подошел к умирающему Завтраку.

      – Ты молодец. Хорошо держался, – спокойно подвел я итог боя.

      – А ты, владыка, прозрел. Я вижу это в тебе… – он харкнул на тело паладина своей темной ядовитой кровью, от чего «аромата» вокруг прибавилось. – Я не смогу пойти с тобой сейчас. Призови меня позже. Ты хороший воин, я это увидел, я буду служить под твоим началом…

      – Я призову, – коротко бросил я и взмахнул клинком, что совсем недавно торчал из моего тела, и отделил голову Демона от его тела. Уверен, он поймет, во всяком случае, я сделал его смерть быстрой.

      Повернувшись, я снова посмотрел на Диму, лежащего на траве и Джессику, что буквально припала к нему и слушала его сердце, а затем заметил Лену, стоящую в напряженной позе, всматривающуюся в темноту. Она не могла меня разглядеть. «Так, наверно будет лучше для всех» – решил я, для самого себя и повернулся в сторону леса, по направлению к центру материка…

      Глава 4. Образ жизни

      Четверо воинов припали спинами к стволу высоченного хвойного дерева на границе живой и мертвой земли и медленно оседали к земле, усталость и нервное истощение довело их уже до крайней степени, все были уставшими, злыми и чего уж – отчаявшимися. Лидер отряда воткнул свой золотой меч между ног и, опершись на него, просто смотрел на закат, разворачивающийся над большой почти идеально круглой поляной, названную местными «Проклятым полем». Пять героев вышли на эту безнадежную пустошь, а вернулись лишь четверо. Боря не смог противостоять двум хищным тварям, вероятно бывшими при жизни волками. Его растерзали прямо на глазах у его товарищей, а крики умирающего до сих пор звучали в их головах, словно друг до сих пор умирал на этом поле, пока остальные отсиживались в безопасности. Слева от лидера тихо всхлипнул их главный атакующий – Сашка Сверидов, отыгрывающий героя-варвара. Он был самым молодым из всех, восемнадцать лет и вот такой вот поворот в жизни. Остальные тоже были готовы пустить слезу, но пока еще сдерживали себя, хотя и не видели в этом никакого смысла – проще перегореть сейчас, чем сломаться потом.